01.03.2013
О работе Государственной комиссии по лётным испытаниям космических комплексов вспоминает Николай Михайлович Письменный, лауреат Государственной премии СССР.
«Несколько десятилетий в эпоху СССР перед запуском пилотируемого корабля на экране телевизора зрители видели картинку доклада космонавта о готовности к полёту, но самого председателя госкомиссии не показывали...
Более 25 лет эту исключительно ответственную должность по пилотируемым программам занимал генерал-лейтенант Керимов Керим Алиевич – легендарная личность, Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской и Государственной премий, участник группы специалистов по ракетной технике, командированных в 1946 году в Германию для ознакомления с немецкой ракетной техникой и радиоизмерительными системами. Об этом человеке многое уже известно и ещё не раз напишут, благо теперь многое стало открытым и доступным.
В 1960 году в составе Главного управления ракетного вооружения было сформировано 3 управление – «Управление искусственных спутников Земли и космических аппаратов» во главе с будущим генералом, затем – одним из руководителей министерства общего машиностроения, длительное время председателем государственной комиссии. Мне довелось неоднократно встречаться с Керимом Алиевичем на космодроме Байконур, в министерстве, а в последующие годы – на праздничных мероприятиях, посвящённых знаменательным датам космической деятельности, когда мы уже были не у дел практической космонавтики.
Наша первая встреча прошла довольно интересно и запечатлелась в моей памяти.
Будучи в военном представительстве Заказчика при заводе в Уфе мне приходилось знакомиться с распорядительными документами управления ГУРВО за подписью Керимова К.А. У сотрудников представительства его фамилия была на слуху, с комментариями о нём как о строгом начальнике недоступного для нашего уровня. В 1964 году я был командирован на космодром для участия в обеспечении подготовки к запуску очередного космического аппарата фотографической разведки типа «Зенит». В то время на этапе лётно-конструкторских испытаний широко практиковалась форма привлечения к подготовке на космодроме ракеты-носителя и космического аппарата к запуску представителей конструкторских подразделений, заводов-изготовителей и представителей Заказчика.
Это было нечто похожее на временную экспедицию на этапе наземных испытаний космического комплекса на космодроме. В ведомстве Заказчика приказом оформлялся состав с назначением ответственных должностных лиц по закреплённой тематике. На космодроме в испытаниях принимали участие практически представители всей кооперация головных разработчиков, изготовителей и смежных предприятий первого и даже второго уровня в зависимости от важности и сложности аппаратуры или системы. Такое представительство участников испытаний позволяло на месте принимать оперативно решения по замечаниям или замене аппаратуры в случае отказов или выхода из строя. Громоздко и накладно? Конечно, да.
Представители военного ведомства также выезжали на космодром в командировку на время этих испытаний. Некоторые головные предприятия даже были вынуждены обустраивать на космодроме постоянно действующие экспедиции, производственные цеха и т. д. Все виды испытаний и их результаты оформлялись актами или другими формами документирования. В итоге готовилось заключение о готовности комплекса к запуску космического аппарата, и оно представлялось государственной комиссии для принятия окончательного решения о возможности осуществить запуск космического аппарата.
Зачастую на заключительном этапе наземных испытаний на космодром прибывали председатель и члены госкомиссии. Поскольку секретарём комиссии назначался ведущий офицер головного отдела Заказчика, который также был и в составе боевого расчёта по испытаниям, то ему приходилось осуществлять координацию работ военных представителей и других участников испытаний от военных ведомств (Центра КИК, ГРУ ГШ, институтов). Естественно секретарю приходилось пребывать на космодроме порой несколько месяцев. Мои же функции как военного представителя Заказчика на заводе, производившего аппаратуру двух типов – командно-вычислительное устройство и временное устройство, сводились к участию в анализе и приёме решений в случае появления отказа или замечаний в работе этой аппаратуры. Жили мы в гостинице на 2 площадке (недалеко от «гагаринского старта»), время на прибытие в Монтажно-испытательный корпус (МИК) составляло 10-15 минут пешком, поэтому зачастую сидели или лежали в гостиничном номере и читали художественную литературу. При необходимости пребывали в комнате Заказчика на втором этаже административного здания, примыкающего к МИК-у, или в зале испытаний МИК-а. В районе стенда, на котором находился испытуемый космический аппарат, находиться посторонним, кроме непосредственных операторов-испытателей боевого расчёта, категорически запрещалось. Ходить же из угла в угол огромного МИК-а, рассматривая атрибуты и объекты испытаний, хватало и часа, дальше было неинтересно.
Так однажды, находясь в центре зала, разговаривая с дежурным по МИК-у, я заметил небольшую группу офицеров во главе с генерал-майором, вошедших в зал и направляющихся к месту испытаний. Путь этой группы пересекался с местом стояния нашей группы. Поравнявшись с нами, неизвестный мне генерал обратился к дежурному и сделал ему замечание за то, что тот не по уставу и не по рангу встретил генерала. Дежурный должен был при появлении такого начальника немедленно подойти к нему представиться и доложить о проводимых работах в МИК-е. Майору пришлось оправдываться, мотивируя тем, что он виноват, но вовремя не заметил входящих. Тогда генерал строго посмотрел на меня и спросил, почему я не подсказал дежурному о появлении генерала. Ответ был аналогичным: «Виноват, не заметил». Последовала рекомендация – впредь быть более внимательным. Кто будет спорить! Группа с генералом удалилась в зону испытаний, дежурный присоединился к ней, а я в уме сказал – «ходят здесь всякие, да ещё и воспитывают», пошёл в административное здание в комнату Заказчика. Сидим, с кем-то трепимся на отвлечённые темы. Старший нашей группы от управления ГУРВО майор Башкиров Лев Павлович, он же секретарь государственной комиссии по испытаниям, кому-то докладывал в Москву по телефону засекреченной связи. Вдруг открывается дверь и входит всё тот же генерал-майор. Башкиров бросает телефонную трубку и командует по уставу – «Товарищи офицеры!». Как положено мы все встали. Генерал подошёл к каждому и поздоровался за руку. На меня пристально посмотрел, но ничего не сказал – то ли меня не узнал, то ли не счёл нужным ещё раз пожурить за мою промашку. После доклада Башкирова генералу о результатах текущих испытаний он перешёл в свой кабинет, а присутствующие в комнате позже осознали неожиданное короткое общение с таким большим московским начальником в звании генерала. Так я впервые встретился и воочию увидел легендарного генерала Керимова Керим Алиевича.
Спустя два десятилетия на космодроме Байконур в кафе гостинице космонавтов в присутствии Дмитриева Николая Егоровича за рюмкой чая, я рассказал Кериму Алиевичу о моей первой встрече с ним и о его замечании мне. Естественно, он этот эпизод не запомнил, таких случаев как со мной – не только в звании старшего лейтенанта, а даже генералов – у него были тысячи. Позже в Москве на одной из встреч на торжественном фуршете мы сфотографировались, и он подписал свою книгу «Дорога в космос» (Записки председателя Государственной комиссии) с текстом: «Письменному Николаю Михайловичу на добрую память, подпись, 5.04.96». Я горд общением с этим прекрасным человеком, строгим и требовательным на службе и на работе, доступным и общительным в быту. Керим Алиевич Керимов был образцом подражания и примером председателям государственных комиссий, многие учились у него и перенимали его опыт, находясь на почётной, но весьма ответственной должности председателя государственной комиссии. Светлая память ему.
Организационно, методически и по многим параметрам работы государственных комиссий по лётным испытаниям космических комплексов и системам независимо от тематической направленности практически мало чем отличаются.
Государственные комиссии создавались и действовали не только по пилотируемым и научным программам. Собственно изначально они получили государственную значимость в недрах военных ведомств, когда организация испытаний сложных систем, комплексов и средств вооружения, принятие их в эксплуатацию или на вооружение приобрела межведомственный характер. То есть в создании средств вооружения участвовали научно-исследовательские институты, предприятия не только оборонных ведомств, учреждений министерства обороны в лице заказчиков или потребителей. В разработке космической техники, сложных систем в интересах обороны и безопасности участвуют, как правило, даже не одно-два министерства оборонной промышленности с подведомственными им десятками предприятиями, а десятки министерств, ведомств и тысячи предприятий не только оборонной промышленности. На этапе НИР и ОКР, когда идут технико-экономические обоснования, проектные работы, разрабатывается конструкторская документация, до этапа лётно-конструкторских и государственных (зачётных) испытаний, Заказчик в лице соответствующей организационной структуры ведомств Министерства обороны, Академии наук или министерства, организует и обеспечивает путём создания различных советов, комиссий (межведомственных, главных конструкторов и др.) рассмотрение хода работ, принимает решения по корректировке или изменению заявленных параметров, сроков выполнения и многое другое. Но на этапах натурных испытаний, тем более лётно-конструкторских, появляется необходимость осуществлять руководство испытаниями межведомственным органом как более независимым и более объективным по замыслу и сути. Этот орган, естественно, должен иметь статус государственной значимости, как государственный орган управления испытаниями с последующим заключением о возможности дальнейшей штатной эксплуатации или приёма на вооружение.
Госкомиссия по составу и организационной структуре не штатная, то есть создается на определённый период, под определённую задачу, в состав включаются сотрудники предприятий и ведомств соответствующего должностного уровня, с высокой степенью профессионализма, опыта и компетентности.
Если такой орган необходим, то по инициативе Заказчика подготавливается проект постановления правительства, которым назначается председатель государственной комиссии, его заместители и члены комиссии. Председателем, как правило, назначается должностное лицо от ведомства Заказчика – это либо руководитель ведомства, либо один из его заместителей. За время моей военной службы по тематике, где мне приходилось участвовать в работе государственных комиссий, такими председателями были: генералы Григорьев М.Г., Карась А.Г, Керимов К.А, Максимов А.А., Титов Г.С., Фаворский В.В, Жуков Н.Н., Нариманов Г.С., Щеулов В.И., Тамкович Г.М., Шлыков Н.Ф. Должность секретаря госкомиссии мне довелось выполнять только при лётно-конструкторских испытаниях космического комплекса оптико-электронной разведки «Янтарь-4КС1» и когда дублировал Большакова В.Г. по комплексу детальной фоторазведки «Янтарь-2К», но и этого с лихвой хватило – должность не освобождала от других функциональных обязанностей головного ведущего по проекту.
В 70-е и 80-е годы правом образовывать и назначать Государственные комиссии обладала Военно-промышленная комиссия (ВПК) при Совете Министров СССР, которую в те периоды возглавляли Леонид Васильевич Смирнов и Юрий Дмитриевич Маслюков – известные государственные деятели, талантливые организаторы, они по праву занимают достойное место в истории космонавтики. Государственная комиссия по лётным испытаниям была подотчётна только ВПК и юридически несла ответственность за свою работу только перед ней. Вы спросите, а где был ЦК КПСС? Всегда на месте, в курсе всего и спрашивал не только по партийному, но технику не забывал. Там тоже были требовательные сотрудники и грамотные специалисты – Сербин И.Д., Б.А. Строганов, В.В. Михайлов, Медведчиков А.И.
Госкомиссия создаётся для организации проведения лётных испытаний ракетно-космических комплексов и систем, их составных частей в соответствии с утверждённой Заказчиком программой лётных испытаний после завершения наземных испытаний с положительными результатами, подтверждёнными актами, подписанными должностными лицами предприятий и ведомств. Главная задача госкомиссии – эффективное проведение комплекса мероприятий, координация работ на завершающих этапах наземной отработки и во время орбитального полёта космического аппарата или ракеты-носителя.
Успех работы госкомиссии во многом определяется фигурой её председателя, от которого зависит персональный состав комиссии, стиль её работы, порядок и процедура рассмотрение вопросов, эффективность выполнения принятых решений и рекомендаций. Председатель госкомиссии персонально несёт ответственность за организацию проведения испытаний, за полноту проверки и оценки заявленных тактико-технических требований.
Выбор и назначение председателя комиссии является определяющим в конечном исходе результатов испытаний и в последующей штатной эксплуатации ракетно-космических комплексов и систем. Предпочтение, как правило, отдаётся представителю Заказчика, имеющему серьезный опыт проведения наземных и лётных испытаний комплексов, обладающему достаточными организаторскими способностями, авторитетом, умеющим взаимодействовать и управлять группой профессионалов-членов комиссии, представляющих организации, ведомства и отрасли различного направления. Само собой разумеется, председатель должен быть известным и авторитетным человеком, исполняющим достаточно высокую должность в своём ведомстве, а лучше – в структуре управления государственного или федерального уровня, тому свидетельствуют должности и лица председателей госкомиссий советского периода космической деятельности.
Успех работы комиссии не в малой степени зависит и от персонального её состава, лиц заместительского звена и секретаря комиссии. Обычно секретарём комиссии назначался ведущий специалист-офицер головного отдела по ведущей тематике. Без ложной скромности надо отметить, что эта должность всегда была одной из ключевой, расстрельной – эта чёрная лошадка на которую столько грузили, столько собак спускали…По сути недочёты, упущения, недостатки и прочий негатив в работе комиссии делили её председатель и секретарь. Кто из них был больше виноват, кто меньше? Догадайтесь с трёх раз. Объём выполняемых работ председателя и секретаря нельзя изложить на одной-двух страницах.
На начальном этапе – сколько нужно приложить усилий, преодолеть преград и даже капризы отдельных министров и их заместителей для того, чтобы подготовить и представить на утверждение списочный состав госкомиссии. Не думайте, что все рвались стать членами комиссии, или руководство соглашалось включить своего представителя соответствующего ранга. Председателю не надо было набирать лишь бы кого, который потом не сможет по положению действовать от имени своего ведомства, или ему предлагают кандидата, который за ведома в силу служебной занятости не будет присутствовать на заседаниях комиссии даже в Москве, не говоря уже о выезде на головное предприятие, космодром или в Центр управления полётом.
Подготовка плана работ, повесток заседаний, проектов решений и мероприятий по их реализации, заключений по результатам испытаний, докладных записок, телеграфных и телефонных сообщений и ещё многое чего приходилось делать. Даже вопросами прибытия к месту заседаний, транспорта и размещения в гостиницах, обеспечением питания приходилось заниматься, а в тех условиях космодрома не всё шло гладко и без задоринки. К тому же находились ВИП-персоны с определёнными запросами и претензиями.
Проводилось, как правило, минимум два-три заседания госкомиссии: первое в Москве – заслушивались доклады о готовности к определённой дате и задачах запуска, второе – обязательно на техническом комплексе космодрома перед вывозом аппарата состыкованного с ракетой-носителем и после проведения заправки компонентами топлива и испытаний на стартовом комплексе. Наряду с этим периодически организовывались заседания с детальным анализом результатов в ходе полёта космического аппарата. На таких заседаниях госкомиссии присутствовали представители основной кооперации организаций-исполнителей и ведомств. При подготовке заседаний госкомиссий от секретаря требовалась кропотливая работа по подготовке материалов: согласованных повесток заседаний, согласование докладчиков, аналитических записок, проектов решений, которые ложились в основу дальнейшей работы. Для ведущего офицера, исполняющего функции секретаря госкомиссии, такая работа была неоценимой практической проверкой его профессиональной подготовленности на пути в последующем стать умелым руководителем, хорошей школой психологической закалки. Не всякий офицер мог вынести такую физическую и психологическую нагрузку, тернистый путь он проходил, преодолевая трудности, порой получая нарекания и даже взыскания.
Надо признаться, при дележе наград и премий секретаря не забывали, достойно отмечали его заслуги. В ГУКОС практически все секретари комиссий были награждены государственными наградами, получили продвижение по службе, а некоторые стали лауреатами Государственной премии СССР. Никто не был забыт, ничто не забыто».
С биографией автора Н.М. Письменного можно познакомиться в материале на нашем Портале: «О работе по обеспечению высокой надёжности космической техники».