103160, г.Москва, ул. Профсоюзная, д.84/328(499)794-83-06

К 65 летию запуска первого искусственного спутника Земли.

25.09.2022

События 4 октября 1957 года имело громадное значение для познания  космического пространства, изучения Земли и планет Солнечной системы. Запуском первого в мире Искусственного спутника Земли была открыта космическая эра, первая страница в истории покорения человечеством  космического пространства. Этот прорыв отечественной космонавтики не был возможен без полноправного участия в создании, подготовке, запуске, управлении в полёте космических аппаратов, пилотируемых кораблей военнослужащих структур Космических войск, которые включали в себя полигоны, измерительные пункты, научно-исследовательские институты, военные представительства, строительные части, учебные заведения и множество других организаций. Немалая заслуга в этом принадлежит  ветеранам Космических войск, многих из которых уже нет в живых, но светлая память о них всегда в  наших сердцах.

О тех незабываемых космических событиях далёких лет прошлого написано немало книг, очерков-воспоминаний, создан целый ряд телевизионных и документальных фильмов.  В преддверии 65-летия со дня запуска первого ИСЗ, редакция Интернет- Портала «Труженики космоса» вновь обращается к очеркам наших ветеранов, которые по содержательности не потеряли своей актуальности. Молодому поколению весьма полезно будет узнать о некоторых событиях истории отечественной космонавтики.

Читателям предлагаются воспоминания участников запуска первого ИСЗ  полковника Семёнова Николая Леонидовича, генерал-майоров Кручинина Владимира Ивановича, Патрушева Владимира Семёновича, полковника Хильченко Владимира Яковлевича. Многие из нынешних ветеранов хорошо знают  вышеупомянутых первопроходцев по совместной службе на космодромах и в Главном управлении космических средств Минобороны СССР, а также по общественной (ветеранской) работе после увольнения из рядов Вооружённых Сил СССР.

Полковник Семёнов Николай Леонидович. 
Родился 13 ноября 1934 года в деревне Соседно, Новосельского р-на, Псковской обл. В 1952 году окончил Ленинградское артиллерийскоефото семёнова.jpg подготовительное училище, в 1956 году − Ростовское высшее артиллерийское инженерное училище (РВАИУ) по специальности артиллерийский инженер по радиотехнике, по окончании которого был направлен на космодром Байконур, где до 1966г. проходил службу на должностях в Управлении полигонных измерений: инженер-испытатель, старший инженер-испытатель, начальник лаборатории. В составе боевого расчёта участвовал в запусках Первого Искусственного спутника Земл и Первого человека в космическое пространство − космонавта Гагарина Юрия Алексеевича. С 1957г. по 1966г. был ответственным за обработку данных системы радиоуправления полётом боевых ракет РВСН Р-7, Р-9. 

В этот период он принимал также непосредственное участие в обработке телеметрических и траекторных измерений боевых ракет Р-16, Р-36, УР-100 и ракет-носителей Р-7А, УР-500. По космическому направлению руководил обработкой данных приборов, фиксирующих интенсивность космического излучения на втором и третьем спутниках Земли. По этим измерениям группа учёных Научно-исследовательского института ядерной физики (НИИЯФ) под руководством члена-корреспондента АН СССР С.Н. Вернова сделала открытие о наличии поясов космического излучения вокруг Земли различной интенсивности, что позволило в последующем правильно выбирать траектории выведения для пилотируемых станций. В 1966 году был переведен на космодром Плесецк на должность зам. начальника отдела. В 1969 году получил назначение в Командно-измерительный комплекс (Главный испытательный центр испытаний и управления космическими аппаратами им. Г.С. Титова) в подразделение по управлению системами спутниками связи и навигации, где прослужил в должностях: заместитель начальника отдела, начальник отдела, заместитель начальника управления. 

В 1988 году в звании полковника уволен в запас по выслуге лет. С 1989г. по 2018г. работал в Российском государственном архиве научно-технической документации (РГАНТД) ведущим специалистом по истории ракетно-космической техники. Награждён государственными наградами: орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, медаль «За трудовую доблесть» за участие в создании и ввод в эксплуатацию космических систем связи и телевидения. Присвоены звания: Почётный радист СССР, Заслуженный испытатель космической техники.

 «Ключ на старт!». 
 65 лет прошло с момента запуска первого искусственного спутника Земли, положившего начало космической эры. Волей судьбы, я оказался одним из непосредственных участников подготовки и осуществления запуска ИСЗ с космодрома Байконур.. Главный конструктор Королёв С.П. давно готовился к такому варианту событий. Ещё до первого удачного старта Р-7 он начал работать над созданием простейшего спутника. Для осуществления такого замысла с технической стороны препятствий не было. Опыт предыдущих пусков (особенно двух последних) доказывал, что Р-7 способна преодолевать силу земного тяготения и вполне годится как ракета-носитель будущего спутника. Но были препятствия иного рода: межведомственные противоречия, моральная и техническая неподготовленность организаций, участвующих в ракетно-космической программе, наконец, просто недомыслие высших чиновников. 

То, что сегодня кажется очевидным, тогда приходилось отчаянно доказывать. Королёву С.П. удалось протолкнуть свой космический вариант в известной мере ещё и потому, что США объявили о запуске своего искусственного спутника не позднее 1958 года. Мировой приоритет − вот что было последней каплей, склонившей Н.С. Хрущёва принять решение в пользу ИСЗ. Среди сторонников спутника тоже были разногласия. Например, вместо простейшего аппарата некоторые хотели сразу запустить тяжёлый спутник-лабораторию на 1100 килограммов (кодовое обозначение − «Объект-Д»), разрабатываемый по техническому заданию Академии наук СССР. К сожалению, учёные не справились в установленные сроки с разработкой аппаратуры для геофизических и космических исследований, которую предполагалось разместить в летающей лаборатории. 

Такой спутник был запущен только 15 мая 1958 года. Вопрос решился как бы сам собой: первым полетел простой спутник по предложению С.П. Королёва, который можно было создать за короткое время. Для сокращения сроков Королёв подключил к своей работе только две смежные организации: НИИ-885 для разработки передатчика сигналов и КБ «Квант», где конструктору Н.С. Лидоренко поручил создать надёжные бортовые источники энергопитания. В Академии наук СССР была рассчитана траектория полёта ракеты Р-7 для вывода спутника на орбиту. По этой траектории баллистики НИИ-4 МО СССР, ОКБ-1, НИИ-885 и служб полигона составили общими усилиями полётное задание, учитывающее все особенности в комплектации ракеты-носителя и самого спутника, а также время года и условия запуска на полигоне. 

7 сентября 1957г. состоялся успешный пятый пуск «семерки» без замечаний. На Камчатке хорошо подготовились к «встрече» головной части, хотя и знали, что она разрушится. Это был контрольный пуск перед стартом Первого Искусственного спутника Земли, который планировался на начало октября. Надо было собрать как можно больше информации о заключительном этапе полёта ракеты. Запуск ракеты со спутником отличался от всех предыдущих. Другая траектория полёта потребовала перенастройки приборов программного наведения оптических средств полигона. Из-за снятия боевой головной части и замены её на спутник в комплектации ракеты отсутствовали приборы по контролю активного участка траектории и виброизмерениям. В результате стало невозможно определить орбиту спутника радиосредствами. 

Теперь факт выхода спутника на орбиту можно было доказать только двумя показателями: фиксацией телеметрией главной команды на выключение двигателей и включением радиомаяка спутника после отделения его от ракеты. Кроме того, сам спутник был новым элементом в комплектации ракеты. На полигоне создали специальную, вначале внештатную, группу испытателей, которой поручили заниматься подготовкой и проверкой этого объекта. Так зародилось новое направление в испытаниях − работа с космическими аппаратами. Ракета в новой комплектации получила индекс М1-1СП. Под этим индексом оформлялись все руководящие и оперативные рабочие документы, сопровождающие запуск: полётное задание, карточки с настроечными данными, бортовые журналы и так далее. Предпусковые данные в полётном задании заполнялись баллистиками полигона по согласованию с представителями разработчиков. 

Оформлять полётное задание к запуску первого ИСЗ выпало баллистику полигона капитану В.А. Никулину, которого хорошо знал С.П. Королёв как опытного и грамотного баллистика. При заполнении в преамбуле пункта «цель запуска» (имелось в виду место попадания − мишень), Никулин немного засомневался с формулировкой, что считать мишенью, и обратился за помощью к заместителю Королёва В.П. Мишину. Тот подумал и решил вообще пропустить преамбулу, а начать сразу с «азимута прицеливания». К первому октября пакет «семёрки» был собран. Спутник, защищённый головным обтекателем, был пристыкован к ракете-носителю. Второго октября в семь часов утра по местному времени ракету вывезли и установили на стартовое устройство. Выполняли эту работу старший лейтенант В.А. Холин с пятью солдатами. Контроль установки пакета проводили: от полигона − старший лейтенант С.Н. Павлов, от КБ В.П. Бармина (разработчик стартовых комплексов) − Б.И. Хлебников. 

После установки подготовкой и проверкой ракеты занялась испытательная команда, состоявшая из офицеров службы ОИР и личного состава испытательной войсковой части 25741. Работа стартовой команды проходила сразу по нескольким направлениям, за которые отвечали наиболее опытные офицеры: − испытание стартового оборудования – подполковник А.Д. Коршунов; − электрические испытания бортовых приборов − старший лейтенант В.Г. Соколов; − подготовка и испытания двигательных установок – подполковник А.П. Долинин; − обслуживание и испытания телеметрических систем – подполковник В.А. Николаенок; − испытания и подготовка спутника − старший лейтенант В.Я. Хильченко. Обнаруженные во время предстартовых испытаний недостатки в работе отдельных систем отмечались в бортовых журналах. По этим замечаниям представители разработчиков сразу же их устраняли. Надо заметить, что работать на стартовой позиции довольно сложно: свои обязанности военный испытатель должен выполнять под открытым небом, а климат в Казахстане капризный: и сорокаградусная жара, и мороз, и штормовой ветер.

 С запуском Первого ИСЗ испытателям повезло − не было ни ветра, ни дождя, да и ракета оказалась «послушная», все замечания устранялись без особых проблем. 4 октября 1957г. подготовка к пуску шла по графику, начались комплексные проверки и заключительные операции. Капитан Никулин оформлял карточки с настроечными предпусковыми данными. Для этого он поднялся с карточкой прицеливания на самый верх ракеты, где старший лейтенант Чалых подтвердил своей подписью, что ракета нацелена в соответствии с полётным заданием, затем спустился на самый низ, под ракету, и получил подпись подполковника Долинина о готовности двигателей. Карточку-задание на заправку ракеты компонентами топлива подписали капитан Графский и лейтенант Ганушкин, мой однокашник по ЛАПУ и РВИАУ. На последнем листке бортового журнала под разрешением на пуск расписались все главные конструктора. После подписи Главного конструктора измерительных систем, телеметрии и радио-контроля траектории полёта А.Д. Богомолова осталась последняя строчка − «технический руководитель»... Никулин нашёл Сергея Павловича на нулевой «отметке» у обезлюдевшей ракеты. Протянул ему карточку. Королёв молча взял лист, молча посмотрел на подписи и молча расписался сам. 

На самой ракете операции закончились, и теперь основные события разворачивались на командном пункте − в бункере. В пультовой системы управления запуском было шесть пультов, за каждым сидел военный испытатель. Когда читаешь публикации о запуске Первого Искусственного спутника Земли, создаётся впечатление, что сами конструктора нажимали на исторические кнопки и осуществляли запуски. Не было этого, да и не могло быть. Да, они находились рядом, готовые в любой момент подсказать, помочь, но реальную работу делали офицеры испытательного управления службы ОИР. И они честно заслужили, чтобы их назвали поимённо. За пульт контроля 1-го и 2-го боковых блоков отвечал старший лейтенант Н.Г. Горшенев; за пульт контроля и запуска центрального блока – лейтенант Б.С. Чекунов и старший лейтенант Ф.Р. Ларичев; за пульт контроля 3-го и 4-го боковых блоков − лейтенант A.M. Смирнов; за пульт контроля зарядки интегратора − старший лейтенант В.М. Брюшинин; за пульт пожаротушения − лейтенант М.Я. Егоров; за пульт контроля запуска спутника − старший лейтенант В.Я. Хильченко. Мы все, участники этого пуска, запомнили его в мельчайших подробностях. 

Объявили часовую готовность, операторы включили бортовую аппаратуру и дали команду на раскрутку гироскопов. Испытатели, обслуживающие ракету, начали отключать от борта штепсельные разъёмы. Вся информация сразу отображается на пультах в бункере. Команды на отдельные предпусковые операции даёт подполковник Р.М. Григорянц (начальник группы комплексных испытаний 11-го отдела службы ОИР). Его офицеры − В.Г. Соколов, В.Н. Крылов, В.С. Патрушев, В.X. Алиев и другие, отработав эти команды непосредственно на ракете, возвращаются и занимают свои места в бункере. Завершается последняя предстартовая операция «Заряд интеграторов на полётное время». Загорается надпись «Интегратор». Это означает, что автономная система управления к полёту готова. Даётся по циркулярной связи команда: «Готовность – десять минут!». В пультовое помещение входят Л.А. Воскресенский, А.И. Носов и С.П. Королёв. 

По сложившейся ещё в Капустином Яре традиции, руководитель запуска − «стреляющий» назначается из военных. В этот раз им стал Евгений Ильич Осташев − заместитель начальника 1-го управления службы ОИР. Рядом со «стреляющим», у другого перископа, как принято, стоит заместитель Королёва по испытаниям Леонид Александрович Воскресенский. − Всем службам − готовность пять минут! − раздаётся в динамиках голос «стреляющего». В этот же момент в пультовой загорается транспарант «Вспомогательные системы». Это означает, что отменилась готовность какой-то системы. Причину отказа выясняют быстро, сказывается опыт предыдущих пусков: датчик контроля подзаправки окислителя среагировал на нехватку кислорода, хотя его естественное испарение автоматически компенсировалось подпиткой из дозаправщика. Датчик заблокировали вручную, на запуск он принципиально не влияет. 

Программа пуска продолжается. − Внимание, минутная готовность − объявляет «стреляющий». В бункере воцаряется просто звенящая предстартовая тишина. − Протяжка-1! − звучит очередная команда. Это команда для телеметристов многоканального наземного регистратора системы контроля работы стартового оборудования (МНР), по которой лейтенант Ю.С. Николаев включает шлейфовые осциллографы. Теперь малейшее движение опорных ферм, направляющих конструкций и параметры отрыва ракеты находятся под контролем. «Стреляющий» выдерживает небольшую рабочую паузу для операторов, которые напряжённо смотрят на приборы. Никто из них не даёт информации о неготовности какой- либо системы, значит, можно приступать к набору схемы запуска. И Евгений Осташев даёт команду: − Ключ на старт! Чекунов бодро отвечает: − Есть ключ на старт! Оператор центрального пульта В-347 лейтенант Борис Чекунов поворачивает ключ слева направо. Старший лейтенант Филипп Ларичев контролирует его действия, так как включал такой ключ и нажимал кнопку «Пуск» на предыдущих запусках «семерки». 

Кстати, напомню, что Чекунов Борис прослужил на космодроме 30 лет и 600 раз нажимал кнопку «Пуск». Это он мне как-то признался на одной из ветеранских встреч. Но вернёмся в бункер. Несколько секунд выдержки, и приходит следующая команда: − Ключ на дренаж! Где-то, невидимые для нас, закрываются дренажные клапаны. − Протяжка-2! − идёт команда из бункера на полигонные измерительные пункты (ПИК). Там включают регистраторы. «Стреляющий» выдерживает паузу, ждёт, пока секундная стрелка подойдёт ко времени, указанному в пусковой карточке, и тогда оглушительно командует: − Пуск!!! Борис Чекунов нажимает на заветную кнопку «Пуск». С этого момента и до включения двигателей проходит 1-2 минуты, но это самые напряжённые минуты старта. Осташев и Воскресенский впились в окуляры своих перископов. Проходят команды: − Зажигание! − Есть зажигание! – ответ оператора. Через небольшое время загорается надпись «Предварительная». Значит, двигатели запустились и вышли на предварительную тягу. В бункер уже рвётся приглушенный бетонными перекрытиями гул работающих двигателей, все начинают ощущать сильную вибрацию. − Есть главная! − кричит оператор, и сразу же: − Есть КП! (контакт подъема) − Подъём! Двигатели работают уже на полную тягу. 

Ракета идёт вверх. Начинается репортаж полёта: − Есть разделение ступеней. − Тяга двигателей нормальная. Ждём 290-й секунды полёта, которая решит судьбу спутника. На ИП-1 на станции «Трал» офицеры службы измерений отслеживают на видеоконтрольном устройстве основные параметры движения ракеты (давление в камерах сгорания, прохождение основных команд). Тревога нарастает. Наконец, на 295,4 секунды зафиксирована «Главная команда», это значит, что двигатели выключились, спутник отсоединился и вышел на орбиту! Для полной уверенности надо ещё принять подтверждающий сигнал с передатчика «Маяк» на спутнике. Приёмная аппаратура станции «Маяк» была установлена на ИП-1 в «финском» домике. Её обслуживал младший лейтенант В.Г. Борисов. В тесную комнатку с приёмником набилось столько людей, что трудно дышать и военным, и разработчикам. Все терпеливо ждут сигнала. И вот раздаётся знаменитое: − Бип-бип-бип... 

И домик едва не обрушился от оглушительного возгласа, всеобщего выдоха: − Ура!!! Сигнал звучит около двух минут, а затем земной посланник уходит за радиогоризонт. Сообщение ТАСС прозвучало ещё до начала второго витка спутника вокруг Земли. Мы, все, кто участвовал в его создании и запуске, радовались неистово, яростно: и за успешно выполненное задание, и за отлично проведенный пуск, и за хорошо слаженную совместную работу. А вот осознание глобальности свершившегося пришло позже, через несколько дней, когда вся мировая пресса начала взахлёб кричать о мировом достижении СССР. И вдруг стало ясно, что это был не просто очередной пуск, ставший уже обычным делом, а эпохальное событие, открывшее космическую эру человечества. 

В заключение хочу сказать, что не мог я, в силу объективных причин, перечислить в этой статье всех участников запуска первого ИСЗ. Упомянул лишь тех, с кем непосредственно контачил во время этих событий, а также использовал записки В.А. Никулина, которые Владимир Алексеевич составил по моей просьбе.

Николай Семёнов. 2022 год.
*   *   *
 Генерал-майор Кручинин Владимир Иванович. 
Родился 5 июня 1931г. В 1949 окончил среднюю школу и поступил в Сталинградский механический институт. После окончания 4 курса был призван в армию и зачислен слушателем 5-го курса факультета реактивного вооружения Военной артиллерийской инженерной академии имени Ф.Э.фото кручинина.jpg Дзержинского. По окончании учёбы получил диплом артиллерийского инженера-механика, звание инженер-лейтенант и назначение заместителем начальника отделения проверки технической батареи войсковой части 57246. В те годы эта войсковая часть была вооружена ракетами Р-1 и Р-2. Отрабатывали эксплуатационную и боевую документацию, учились нести боевое дежурство. Владимир Иванович проявил склонность к исследовательской и аналитической работе. В 1957 году переведен в 32 ОИИЧ (в дальнейшем − «Гагаринский старт») космодрома Байконур. 

В течение 10 лет был заместителем главного инженера, а затем и главным инженером. Непосредственный участник подготовки и запуска (входил в состав боевого расчёта) первой межконтинентальной баллистической ракеты (МБР), первого Искусственного спутника Земли, первого в мире запуска человека в космос, всех космических пусков, которые проводила 32 ОИИЧ в период 1957-1967 годов. Лично участвовал в испытаниях, подготовке и пусках разведывательных аппаратов, связных комплексов, научно-исследовательских спутников типа «Луна», «Венера», «Марс» и других, в испытаниях новой боевой ракеты 8К75, которая после длительной отработки была принята на вооружение. В 1967 году был назначен в ЦУКОС начальником полигонного отдела. Спустя несколько лет получил повышение по службе – стал начальником инженерного управления в аппарате Начальника космических средств МО СССР. Принимал непосредственное участие в создании МКС «Энергия-Буран». В программе МКС «Энергия-Буран» Кручинин В.И. участвовал с самого начала и до окончания этого проекта. Фактически постоянно возглавлял аппарат Заказчика строительства на космодроме Байконур. 

Награждён орденами Октябрьской революции и Красной Звезды, медалью «За трудовую доблесть» и 15-ю другими медалями. Указом Президента Российской Федерации за заслуги в области строительства и многолетний добросовестный труд ему присвоено почётное звание Заслуженный строитель Российской Федерации. На пенсию вышел в 1990 году и работал в ФГУП «Центр наземной космической инфраструктуры» РКА. Умер 12 июня 2012 года, похоронен на Троекуровском кладбище в Москве. 

 Мы были первыми.
 На протяжении всей истории человечества выход в космос казался несбыточной мечтой. Событие 4 октября 1957 года имело громадное значение для познания свойств космического пространства и изучения Земли как планеты нашей Солнечной системы. Запуском первого в мире Искусственного спутника Земли была открыта космическая эра – первая яркая страница в истории покорения человеком космического пространства. К спутнику Земли наша страна двигалась равномерно и целеустремлённо, начиная с работ К.Э. Циолковского и многих его последователей и энтузиастов ракетной техники. Рождение межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) Р-7 и первого спутника Земли было тесно связано.

 В начале 1950-х годов были проведены исследовательские и проектные работы в ОКБ-1 (Главный конструктор С.П. Королёв) по созданию ракеты Р-7, первый полностью успешный запуск которой состоялся 21 августа 1957г., а уже 4 октября 1957г. ракета Р-7 вывела на орбиту первый Искусственный спутник Земли. С помощью созданного на базе ракеты Р-7 ракеты-носителя Ю.А. Гагарин 12 апреля 1961г. совершил первый в истории человечества космический полёт вокруг земного шара. В дальнейшем многочисленные модификации ракеты Р-7 стартовали с космодромов Байконур и Плесецк к Луне, Венере, и Марсу, выводили на околоземные орбиты космические станции, в том числе и орбитальный комплекс «Мир», космические аппараты научного, народно-хозяйственного и военного назначения. Запуск первого спутника, полёт первого космонавта планеты принесли величайшую славу нашей Родине. 

Этот прорыв отечественной космонавтики не был возможен без полноправного участия в подготовке, запуске, управлении полётом специалистов воинских частей космического назначения, специально сформированных для решения этих задач. На протяжении более 50 лет истории покорения космических рубежей военнослужащие космодромов, Главного испытательного центра испытаний и управления космическими средствами, центрального аппарата ныне Космических войск России выполняют важнейшие государственные задачи по эффективному освоению космического пространства, укреплению оборонного потенциала нашей страны. Немалая заслуга в этом принадлежит ветеранам Космических войск, отдавшим многие годы своей жизни этой благородной задаче. 

На космодром Байконур, он тогда именовался 5-м Научно-исследовательским испытательным полигоном Министерства обороны, меня направили после трёхлетней службы в войсковых частях особого назначения, обеспечивающих боевое дежурство ракет типа Р-1 и Р-2. До этого я учился в гражданском ВУЗ, после 4-го курса нам присвоили воинское звание лейтенанта запаса, призвали в армию в качестве слушателя Военной академии им. Ф.Э. Дзержинского (ныне – Петра Великого), и по окончании годичного курса обучения в академии в 1953 году нас направили служить в войска. Уже в те годы появилась необходимость создать полигон для испытаний межконтинентальных ракет. Была создана рекогносцировочная комиссия для выбора места размещения полигона, которая, изучив несколько возможных географических районов страны, выбрала Казахстан, район вблизи реки Сыр-Дарьи, примыкающий к железнодорожной магистрали Оренбург – Ташкент. В короткие сроки началась подготовка полигона, куда стали направлять гражданских и военных специалистов, которые подготовили помещения монтажно-испытательного корпуса на площадке №2 и в бункере площадки №1. Потом эти сооружения будут называть «гагаринским стартом». 

Я прибыл на полигон в тот период, когда там начинались основные работы по подготовке к запуску первой межконтинентальной ракеты, первого ИСЗ, первого космонавта. Трудностей было очень много, работы на полигоне шли в напряжённом темпе днём и ночью. Технические совещания, монтажные работы и проверочные испытания в монтажно-испытательном комплексе и на стартовом комплексе, многое делалось впервые, работы были необычные. Я себя считаю счастливым человеком, мне, как немногим, пришлось пережить полигонные невзгоды и услышать непосредственно на стартовом комплексе команду «Ключ на старт» при запуске первого спутника Земли и первого космонавта планеты Ю.А. Гагарина. 

Вскоре после успешных запусков космических аппаратов и ракет-носителей меня, старшего лейтенанта, назначили главным инженером – заместителем командира войсковой части по испытаниям «гагаринского старта». Совсем ещё молодой – и такая ответственность! Безусловно, опасения и тревоги были. Тем не менее, полученные теоретические знания в институте и академии, приобретённый опыт практической работы в восковой части и на полигоне, большое чувство ответственности и желание оправдать доверие руководства полигона позволили мне небезуспешно выполнять возложенные обязанности руководителя.

 Могу отметить, что в ходе испытаний при подготовке к запуску ракеты или космического аппарата возникали, в том числе, и нештатные ситуации, при которых некоторые члены расчёта не всегда адекватно реагировали и даже терялись, появлялась неуверенность в действиях. Приходилось в таких случаях применять неординарные меры и выводить офицера или солдата из «ступора». С приобретением опыта и практической наработки действия членов боевого расчёта, включая и меня как руководителя, становились более уверенными и профессиональными. По долгу службы приходилось встречаться с Главным конструктором Сергеем Павловичем Королёвым. С.П. Королёв занимает особое место в истории создания ракет и космических аппаратов. Крупный специалист и организатор, он вместе с другими учёными стоял у истоков космонавтики нашей страны. В силу секретности проводимых работ в космической области Сергея Павловича знали только те, кто работал и имел возможность общаться с ним в производственном процессе – в конструкторском бюро, на заводе или на космодроме. 

Поскольку я исполнял должность главного инженера войсковой части, участвующей в подготовке ракеты-носителя и космического аппарата к запуску, мне приходилось не один раз встречаться с Главным конструктором. Помню до сих пор один из эпизодов, хотя с того момента прошло много десятков лет. Шёл заключительный этап подготовки к запуску первого космонавта Ю.А. Гагарина. Мне надлежало проверить готовность стартового сооружения, действия номеров боевого расчёта, положенную в определённое время эвакуацию персонала перед объявлением готовности к запуску − «Одна минута». Выхожу на козырёк (сооружение на стартовой площадке), на котором размещается небольшой бункер, и вижу в этом бункере Сергея Павловича с микрофоном в руке. Подхожу к нему, чтобы доложить о готовности к запуску и необходимости переехать в стационарный удалённый от стартовой площадки бункер, откуда идёт дальнейшее управление стартом ракеты-носителя с космическим аппаратом. 

Я не мог не обратить внимания на ту напряжённость, которую испытывал С.П. Королёв в те минуты – некоторую скованность и бледность лица, микрофон мне пришлось оставить в его руке, вытащив шнур из розетки. Когда вышли из бункера, он меня спросил: «Всё получается?»− я ответил: «Всё получается!». Даже Сергей Павлович Королёв испытывал сильнейшее волнение перед запуском, на нём висела колоссальная ответственность за исход полёта человека в космос. Мы сели в машину, поехали на пункт управления, чтобы осуществить в 9 часов 07 минут 12 апреля 1961 года старт космического корабля «Восток» с человеком, впервые покинувшим пределы родной Планеты. Затем последовали полёты второго, третьего и других космонавтов, а также запуски разных типов космических аппаратов. 

После полёта Юрия Алексеевича Гагарина мы с ним встречались изредка, когда он прилетал на космодром. Наше общение было кратковременным, но при встречах всегда обнимались. Благодаря таким людям, их героическому труду за столь короткий срок наша страна оказалась впереди в освоении космического пространства, смогла создать надёжный ракетно-ядерный щит. 

Владимир Кручинин. 2011 год.

*   *   *

Генерал-майор Патрушев Владимир Семёнович. 
фото патрушева.jpg
Родился 9 февраля 1930 года в деревне Воробьи Советского района Вятской области. В 1948 году после окончания средней школы с серебряной медалью поступил в Московский энергетический институт, в 1953 году по спецнабору переведен на факультета реактивного вооружения Военной артиллерийской инженерной академии имени Ф.Э. Дзержинского, которую окончил в 1954 году по специальности − инженер-механик артиллерийских приборов. С 1954 г. по 1955 г. проходил службу на 4-м Государственном центральном полигоне Министерства обороны СССР (Капустин Яр), с 1955 г. по 1975 г. на 5-м Научно-исследовательском испытательном полигоне Министерства обороны СССР (ныне – космодром Байконур) в должностях: старший инженер-испытатель, начальник группы, заместитель начальника отдела, заместитель начальника, начальник испытательного управления этого полигона. Принимал непосредственное участие в испытаниях баллистической ракеты средней дальности «Р-5», двухступенчатых МБР «Р-7» и «Р-9», от первого Искусственного спутника Земли и первого пилотируемого космического корабля «Восток» до совместного экспериментального пилотируемого полёта советского космического корабля «Союз-19» и американского космического корабля «Аполлон». 

 С 1975 г. по 1988 г. проходил службу в Главном управлении космических средств Министерства обороны СССР на должностях: заместитель начальника, начальник управления. В.С. Патрушев принимал непосредственное участие в разработке, создании и лётно-конструкторских испытаниях ракетно-космических комплексов военного и двойного назначения, в том числе двухступенчатой ракеты-носителя среднего класса «Зенит-2», в разработке и создании космической программы советской многоразовой транспортной космической системы «Энергия — Буран», а так же занимался разработкой многоразовых авиационных космических систем. 

После увольнения из рядов ВС СССР Патрушев В.С. работал в НПО «Молния», в Центре эксплуатации объектов наземной космической инфраструктуры РКА, участвовал в научно-исследовательских и опытно-конструкторских работах в области космической техники, с обеспечением эксплуатации и целевого применения космодромов по подготовке и осуществлению запусков космических аппаратов различного предназначения.  «За заслуги в деле создания и запуска в Советском Союзе первого Искусственного спутника Земли В.С. Патрушев был награждён Орденом «Знак Почёта». «За успешное выполнение специального задания Правительства по созданию образцов ракетной техники, космического корабля-спутника «Восток» и осуществление первого в мире полёта этого корабля с человеком на борту» награждён Орденом Трудового Красного Знамени. Скончался 3 июля 2008 года, похоронен в Москве на Троекуровском кладбище. 

 Легендарный прорыв 
 В первые мгновенья после получения известия об успешном запуске в Советском Союзе первого в мире Искусственного спутника Земли люди на всех континентах искренне разделяли общую радость грандиозной победы человечества над силами природы. Об этом событии сказано и написано немало, в том числе и ветеранами космодрома Байконур – непосредственными участниками подготовки и осуществления запуска ИСЗ. В те дни миллионы людей на всей планете увлеченно смотрели в небо, чтобы увидеть необычайную картину: между неподвижных звёзд проносится светящаяся звёздочка, созданная руками человека, которая языком коротких радиосигналов рассказывает о себе. При этом мало кто задумывался, что он видит не спутник, а последнюю ступень ракеты-носителя, подсвеченную Солнцем. Планета ликовала. Вести из Москвы подтверждали, что космические полёты стали реальностью. Но не все, в этом нужно признаться, осознали тогда всю грандиозность происходящего, какое колоссальное влияние окажут космические полёты на жизнь всего человечества. 

В октябре 1957 года ещё невозможно было указать в деталях сущность новых явлений, которые будут открыты, но уже нельзя было и сомневаться, что они будут сделаны. «В этот день, − писал академик А.Н. Несмеянов, − наша Родина подняла флаг новой эры в истории человечества – эры завоевания космоса». Конкретным работам на космодроме Байконур по подготовке и запуску первого ИСЗ предшествовал ряд событий…. Так, в июне 1948 года в Академии артиллерийских наук состоялся доклад Тихонравова, который приняли далеко не все присутствующие. Некоторые маститые учёные отмахнулись – «фантазиями мы не занимаемся»…. 

Однако Королёв ему поверил, и в 1954 году, когда работы по созданию МБР вошли в стадию завершения, и на повестку дня встал вопрос организации проведения лётных испытаний, С.П. Королёв вернулся к проблеме создания ИСЗ. 27 мая 1954 года С.П. Королёв обратился к Д.Ф. Устинову с докладной запиской «Об ИСЗ», подготовленной М.К. Тихонравовым. В записке давался обзор работ по ИСЗ за рубежом, сформулирована основополагающая мысль, что «ИСЗ есть неизбежный этап на пути развития ракетной техники, после которого станут возможным межпланетные сообщения», в качестве основного аргумента приводился тезис приоритета в развитии космонавтики. В августе 1954 года Совет Министров СССР утвердил предложение о проработке научно-теоретических вопросов, связанных с космическим полётом. После успешного пуска МБР началась активная подготовка к запуску ИСЗ.

Вот как описывается принятие решения по этому вопросу в книге «Прорыв в космосе» (Очерки об испытателях, специалистах и строителях космодрома Байконур, 1994г.). Это было на космодроме. На госкомиссии по лётным испытаниям МБР после рассмотрения результатов анализа четвёртого запуска ракеты, успешно состоявшегося 21 августа 1957года, выступил Сергей Павлович Королёв. − Предлагаю приступить, − сказал он, − к непосредственной подготовке к запуску Искусственного спутника Земли. Имеется в виду использовать вариант простейшего спутника (ПС – 1) и ракету-носитель (РН) «Спутник». Реальность своего предложения он аргументировал техническими возможностями, которые были подтверждены результатами пятого успешного запуска МБР (Л 1-9), проведенного 7 сентября 1957 года. Предлагалось также необходимое время – полтора-два месяца – для реализации проектов. 

Для многих руководителей предприятий и учреждений такой план действий был большой неожиданностью. Дело в том, что вначале спутник проектировался как тяжёлый, но потом решили, что нам следует упредить американцев, которые занимались такими же разработками (НАСА официально объявило свою программу ещё в 1955 году). Поэтому предлагалось создание простейшего спутника весом около 80 кг. Заседание Госкомиссии проходило бурно. Были возражения. Оппоненты приводили свои доводы, возражали в основном против, по их мнению, чересчур сжатых сроков, отводимых на подготовку. Предприятиям предстоял переход на более напряжённый режим работы, а дефицит времени не позволял это обеспечить. Однако важно и другое: никто из присутствующих не высказывал сомнения в реальности предложений и их выполнимости. Королёв настойчиво и убедительно просил принять его предложения, но на этот раз не удалось достигнуть полного согласия. 

Судьбу запуска ИСЗ определило второе предложение С.П. Королёва: «Вопрос о приоритете страны по запуску первого в мире ИСЗ предлагается вынести на заседание президиума ЦК КПСС. Пусть там нас рассудят». Обсуждение вопросов на Госкомиссии продолжилось. Каждый из присутствующих пересматривал свои позиции и возможности. В итоге был найден компромисс. Дело до ЦК КПСС не дошло, да, пожалуй, в то время и не могло дойти. Слишком серьёзные и деловые люди решали вопрос. Никому не хотелось быть крайним. Это ведь невыгодная позиция. Наконец, Госкомиссия приняла решение единогласно и одобрила предложенный план подготовки. Впереди предстояла напряжённая работа для испытателей и специалистов, а также организаторов и подготовки к запуску ИСЗ. 

В историческом плане данное решение было эпохальным. Цель его – прорыв в космос, положивший начало космической эры. Следует отметить, что в то время Главные конструкторы – разработчики ракетно-космической техники были засекречены. Любой видеоматериал (фото-, теле-, киносъёмка), в котором «засветились» люди в форме и погонах, был обречён на уничтожение. Боевые расчёты подготовки составных частей ракетно-космического назначения космодрома в целом были укомплектованы молодыми офицерами – лейтенантами, недавно окончившими военные вузы и получившие опыт лётных испытаний и эксплуатации первой МБР (ныне общеизвестной «семёрки»), а также других ракет более ранней разработки ОКБ-1 С.П. Королёва. 

Нами руководили старшие офицеры, в основном участники Великой Отечественной войны, успевшие окончить Военную артиллерийскую академию им. Ф.Э. Дзержинского. В общей массе молодых офицеров заметно выделялись выпускники спецнаборов академии им. Ф.Э. Дзержинского, призванные со старших курсов гражданских вузов и подготовленные с учётом предстоящего создания РВСН, новых структур Войск ПВО и послевоенного нового вооружения. Я оказался одним из полутора тысяч офицеров спецнабора, прошедших подготовку в артиллерийской академии и получивший годовой опыт работы испытателем на ГЦП в Капустином Яре. В составе боевого расчёта подготовки запуска спутника был контролёром боевого расчёта системы управления ракетой с позывным номером «39». Работа была хлопотная и подвижная, особенно в день заправки и пуска. Требовалось по команде руководителя работ Евгения Ильича Осташева быть в нужное время на рабочем месте, чтобы лично проверить правильность прохождения каждой операции по СУ на борту ракеты и доложить об этом руководителю работ. 

В заключение мне хочется сказать, что имена участников подготовки и запуска первого ИСЗ, оставивших свои воспоминания, приведены в книге «Прорыв в космос» под общей редакцией К.Е. Герчика. В воспоминаниях Е.И. Осташева и в одном из выступлений Б.Е. Чертока отмечается, что, когда Вернера фон Брауна спросили, почему, по его мнению, Советы оказались первыми? Он ответил, что в США и среди немецких специалистов не было такого организатора и человека, как Сергей Павлович Королёв. 

Владимир Патрушев. 2007 год.
*   *   *

Полковник Хильченко Владимир Яковлевич. 
Родился 19 сентября 1931 года в селе Симаковка Емильчинского района Житомирской области. По окончании средней школы поступил в Харьковскийфото хильченко.jpg автомобильно-дорожный институт, на третьем курсе поступил в Военную артиллерийскую инженерную академию им. Ф.Э. Дзержинского. В 1955 году после окончания академии был направлен для прохождения военной службы на 5-й Научно-исследовательский испытательный полигон (космодром Байконур), на котором прослужил 15 лет на должностях от инженера-испытателя службы опытно-испытательных работ до начальника отдела комплексных испытаний космических средств. Участвовал в подготовке и запусках межконтинентальных баллистических ракет 8К71 и 8К74, в подготовке и запуске Первого ИСЗ, первого космонавта Гагарина Ю.А., первых автоматических межпланетных станций к Луне, Марсу, Венере, в подготовке и запуске пилотируемых космических кораблей «Восток», «Восход», «Союз». 

С 1970г. по 1986г. проходил службу в Главном управлении космических средств Минобороны СССР на должности заместителя начальника отдела боевого применения космических средств. После увольнения в запас с 1986г. по 1996г. год работал заместителем начальника отдела Центрального специализированного конструкторского бюро. 

Награждён орденами Ленина, Красной Звезды, государственными и ведомственными медалями, лауреат Государственной премии СССР. Умер 30 октября 2005 года, похоронен на Митинском кладбище.

 "О Первом в мире Искусственном спутнике Земли".
В 1951 году мне, студенту третьего курса Харьковского автомобильно-дорожного института, было предложено вступить в ряды Советской Армии и перейти на учёбу в Военную артиллерийскую инженерную академию им Ф.Э. Дзержинского. Меня заинтриговало то, что одним из главных условий при отборе кандидатов в «академики» (так шутили тогда мои товарищи-студенты) было, чтобы никто из предков не был белогвардейцем, петлюровцем, кулаком, не жил на оккупированной немцами территории и т. д. Я дал согласие. 

Уже, будучи слушателями академии, мы узнали, что таких наборов было несколько. Отбирали студентов из различных вузов. Это была дальновидная политика, потому что к окончанию проектирования межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 и началу строительства полигона (будущего Байконура) уже были готовы молодые кадры. Эти молодые офицеры сразу прикомандировывались к конструкторским бюро, научно-исследовательским институтам, испытательным стендам на опытных заводах, где они в течение нескольких месяцев получали практические знания и навыки испытаний ракетной техники. Поэтому к началу лётно-конструкторских испытаний ракеты Р-7 полигон и Командно-измерительный комплекс были, в основном, обеспечены хорошо подготовленными инженерами-испытателями. В числе этих студентов я окончил академию в 1955 году, и в звании инженер-лейтенанта был назначен на должность инженера-испытателя 11 отдела службы ОИР (опытно-испытательных работ) полигона. 

Надо сказать, что у нас был выбор места назначения: «Кама» или «Тайга» (позже мы узнали, что это Камчатка и Тюра-Там). Название «Тайга» показалось мне более заманчивым и даже романтичным, поэтому я выбрал этот пункт назначения. Каково же было мое разочарование, когда это оказалась настоящая пустыня. Утешением было то, что в этот же отдел были назначены товарищи по учёбе в академии: Виталий Соколов, Вадим Жигалов, Владимир Крылов, Борис Цветаев, Николай Синеколодецкий. Начальник отдела инженер-полковник Кальжанов Николай Григорьевич был у нас в академии начальником кафедры эксплуатации, а начальник группы инженер-подполковник Григорьянц Рубен Мартиросович − преподавателем этой же кафедры. Поэтому было легче начинать службу. Летом 1955 года в Тюра-Таме только разворачивались строительные работы, поэтому нас командировали на полигон Капустин Яр, где мы ознакомились с организацией и технологией полигонных испытаний ракет средней дальности. 

Весь 1956 год и начало 1957 года мы изучали ракету Р-7 и её системы в институте Н.А. Пилюгина, в ОКБ-1 С.П. Королёва, участвовали в испытаниях отдельных систем и приборов на опытных участках и в цехах, а затем в стендовых испытаниях всей ракеты под Загорском Московской области. Параллельно с этим мы выезжали на полигон и участвовали в монтаже и приёмо-сдаточных испытаниях наземного испытательного оборудования на технической и стартовой позициях. Все усилия были направлены на быстрейший ввод в строй стартовой позиции, монтажно-испытательного корпуса и других объектов полигона, обеспечивающих подготовку к пуску ракеты. А на весь посёлок Заря (так назывался будущий город Ленинск) была всего одна кирпичная солдатская казарма, которую мы называли «Казанским вокзалом». Она в то время служила общежитием для всех офицеров. Огромный зал без перегородок был заставлен солдатскими кроватями. Режим рабочего дня и отдыха у офицеров был различный, поэтому круглосуточно в этом зале звенели будильники через каждые 15-20 минут, звучала музыка на все вкусы, играли в карты, отмечались разные торжественные события. Толстым слоем лежали окурки и прочий мусор. 

Маршал артиллерии Неделин Митрофан Иванович, посетивший офицерское общежитие 7 ноября 1956 года, был потрясён. Всех находившихся там офицеров выгнали в парк сажать деревья, а в общежитии устроили аврал. Затем нас решили приблизить к работе, чтобы не ездить ежедневно 36 км на грузовых машинах по степной дороге до площадки №2 (железная и автомобильная дороги ещё не строились). На площадке №2 мы сначала жили в пультовых МИК, а затем в железнодорожных вагонах. Но мы были молодыми, и энтузиазма у нас было достаточно. 

К началу лётных испытаний Р-7 (март 1957г.) служба ОИР во главе с инженер-полковником Носовым Александром Ивановичем была укомплектована достаточно опытными испытателями. Мы способны были не только строго по инструкциям готовить ракету к пуску, но и творчески анализировать работу систем, технологию подготовки, вносить предложения по их совершенствованию. Опыт давался непросто. Были и ошибки. Помню, как при первой же проверке наземного электрооборудования с эквивалентом бортовой сети на технической позиции мы с моим техническим руководителем от ОКБ-1 Игорем Алексеевичем Новиковым сожгли мотор-генератор. Мы работали по инструкции, причиной был конструкторский дефект. Но как мне было стыдно под укоризненным взглядом начальника боевого расчёта подготовки ракеты на технической позиции (заместитель начальника нашего отдела инженер-майор Осташев Евгений Ильич) за то, что я до испытаний неглубоко проанализировал схему и не обнаружил этот дефект. Это был урок на будущее. 

Евгений Ильич был живым примером для нас. По образованию он был инженер-механик, а по функциональным обязанностям должен был знать гораздо больше, в том числе электро- и радиотехнику. Его характер не позволял ему быть дилетантом, и он упорно, не считаясь со временем, глубоко изучал сложнейшую технику. В короткий срок он стал авторитетом для всех испытателей, в том числе конструкторов, которые проектировали и создавали эту технику. Сергей Павлович Королёв тоже всегда с большим уважением и доверием относился к Евгению Ильичу. Сергей Павлович, кстати, всегда прислушивался к мнению военных инженеров-испытателей и их предложениям. Такое отношение Евгения Ильича к своим обязанностям заставляло нас, подчинённых ему испытателей, до тонкостей изучать свой участок работы. Ведь стыдно же, когда твой начальник, у которого круг обязанностей гораздо шире, знает твою технику лучше. 

Если к этому добавить чисто человеческие качества Евгения Ильича, то человеком и начальником он был замечательным − требовательным, взыскательным и вместе с тем справедливым, внимательным и заботливым. Он мог простить любую ошибку, к каким бы серьезным последствиям она не привела, если она была совершена по незнанию или недостатку опыта, если в ней честно признались. Не терпел он лени, равнодушия и разгильдяйства. В этом смысле он следовал принципам Сергея Павловича Королёва, который точно так же относился к ошибкам в работе. Так, например, случилось с Виталием Соколовым, по вине которого ракета была снята с пусковой установки и отправлена на завод для переборки. Если бы Сергей Павлович не знал Виталия Соколова как добросовестного испытателя, это ему дорого бы обошлось. Слова и дела таких людей как Сергей Павлович Королёв и Евгений Ильич Осташев никогда не расходились. 

Первую ракету мы готовили к пуску почти 2,5 месяца (с 3 марта по 15 мая 1957 года). Испытания велись практически непрерывно. Мы выполняли задачу создания в кратчайший срок ракетно-ядерного щита нашей страны. До сентября было подготовлено к пуску ещё четыре ракеты. И хотя не все пуски были полностью удачными, лётными испытаниями было подтверждено главное: все боевые и наземные системы работоспособны. Для повышения надёжности нужна была дальнейшая отработка, как в наземных, так в лётных испытаниях. После опубликования в августе 1957 года сообщения ТАСС о том, что в Советском Союзе создана межконтинентальная баллистическая ракета, способная донести боевой заряд (в том числе и ядерный) в любую точку Земли, нам ещё больше года потребовалось попотеть, чтобы завершить испытания, принять ракету на вооружение, обучить расчёты, заступавшие на боевое дежурство в Плесецке, разработать для них боевую документацию. 

При таком объёме и темпе работ нам некогда было задумываться о покорении космоса. Я, например, мечтал хоть раз посмотреть пуск со стороны как зритель. Мои товарищи, имевшие такую возможность, были в восторге от этого великолепного зрелища, особенно в ночное время. А я сидел в бункере, откуда производился пуск, и мог только догадываться о том, что происходит наверху, слушая мощный рокот двигателей ракеты и ощущая дрожь земли. Но мы, конечно, знали от своих товарищей из ОКБ-1, что спутник почти готов и всё дело за ракетой-носителем. И тут, в это самое время, произошли неожиданные и серьёзные изменения, как в моей личной жизни, так и в работе. Я получил телеграмму из Москвы, что моя жена Валентина подарила мне двойню. К трехлетней дочери Галине добавились дочь Алёна и сын Сергей. Для старшего лейтенанта это немало. Встал вопрос о моём отпуске. Нужно было пропустить очередной пуск ракеты. Сергей Павлович не любил, когда менялись номера расчёта стартовой команды. Но по ходатайству Евгения Ильича Осташева и Александра Ивановича Носова меня не только отпустили, но и предоставили вне очереди двухкомнатную квартиру в одном из двух первых строящихся кирпичных домов. Такой заслуженной привилегией пользовались только участники Великой Отечественной войны. 

После возвращения из отпуска меня ждал второй сюрприз. При постановке задачи по подготовке к очередному пуску Евгений Ильич сказал, что штатной структурой полигона не предусмотрен расчёт по подготовке спутников. На ракете-носителе спутника нет системы аварийного подрыва ракеты (АПР), поэтому расчет АПР и будет заниматься подготовкой спутника к запуску. Начальником расчёта АПР был я. Так, волею судьбы и Евгения Ильича неожиданно и срочно пришлось мне и моему ближайшему и единственному подчинённому технику-лейтенанту Захарову Алексею Петровичу переквалифицироваться в испытатели космических аппаратов. Ответственным за механосборочные работы спутника был назначен старший инженер-лейтенант Кобелев Владимир Николаевич из нашего отдела (по тому же принципу: вместо боевой головной части ракеты − спутник). 

Интересно, что всего за 17 дней до запуска первого ИСЗ в день празднования 100-летия со дня рождения К.Э. Циолковского на торжественном заседании в своём докладе «О практическом значении научных и технических предложений Циолковского в области ракетной техники» Сергей Павлович Королёв сказал: «В ближайшее время с научными целями в СССР и в США будут произведены первые пробные пуски Искусственных спутников Земли». Эта фраза не вызвала никакой реакции зала. И как встречу с далёким будущим зал воспринял слова Сергея Павловича о том, что советские учёные работают над проблемами посылки ракеты на Луну, полёта человека на космическом аппарате, над вопросами глубокого проникновения в космос и исследования Вселенной. А было это всего за неделю до начала подготовки ракеты-носителя и спутника на технической позиции. Из престижных соображений (было известно, что американцы тоже ведут подготовку к запуску ИСЗ) Сергей Павлович принял решение вместо планировавшегося сложного, насыщенного научной аппаратурой ИСЗ (он был выведен на орбиту третьим 15 мая 1958 года весом 1327 кг) запустить простейший спутник − ПС. 

Проектирование и изготовление ПС в ОКБ-1 были непростыми, поскольку мало изученными были условия, в которых он должен был работать. Но нам, испытателям, он не доставил больших хлопот при подготовке к запуску. Устройство его было действительно простым: − сферический корпус диаметром 580 мм, заполненный сухим азотом; − четыре антенны на корпусе длиной 2,4 м (две) и 2,9 м (две); − блок электрохимических источников тока (три серебряно-цинковых аккумулятора); − радиопередающее устройство (два передатчика); − система терморегулирования (с радиатором и газовым контуром теплообмена). Имевшие место замечания в ходе подготовки по блоку питания, передатчику и вентилятору были оперативно устранены заменой на исправные. 

Стрессовая ситуация, как всегда, возникла неожиданно в процессе запуска. Заставило поволноваться и пережить неприятные секунды наземное испытательное оборудование, в состав которого был дополнительно введён пульт запуска ПЗ-7. Назначение этого пульта было в том, чтобы интегрировать готовность к запуску самого спутника и ряда наземных систем, выдать суммарную готовность на центральный пульт запуска ракеты-носителя. И вот в самый напряженный момент (по пятиминутной готовности к пуску) оператор центрального пульта Борис Семёнович Чекунов докладывает об отсутствии готовности к запуску по вине моего расчёта. На пульте ПЗ-7 горит красный транспарант, свидетельствующий об отсутствии готовности системы заправки ракеты-носителя компонентами топлива. Игорь Андреевич Новиков от волнения мгновенно вспотел (я, наверное, выглядел тоже не лучше). После экспресс-анализа причин отсутствия готовности приходим к общему мнению, что замечание из серии «т. д. б.» (так должно и быть). Причиной является нестабильность уровня окислителя в баках ракеты и, если заблокировать цепь готовности ключом на пульте, то на запуск это не повлияет. Такое решение и принимается Сергеем Павловичем совместно с его заместителем по испытаниям Леонидом Александровичем Воскресенским и начальником стартовой команды Александром Ивановичем Носовым. 

Запуск Первого ИСЗ, как известно, был успешным. Мы с Игорем Андреевичем не раз потом вспоминали эту «интересную» ситуацию. Для нас, испытателей, подготовка и запуск первого ИСЗ был такой же работой, как и запуски боевых ракет, − интересной, увлекательной и напряжённой. Я осознал в полной мере значение запуска 4 октября 1957 года только в последующие дни, узнав из газет и по радио о реакции на это событие всего мира. Конечно, я тоже испытывал гордость за свою Родину, которая сумела обогнать США и за то, что в этом была частица моего труда. Но соперничество продолжалось. Сергей Павлович стремился к своей заветной мечте − полёту человека в космос. И в лице нас, испытателей космодрома, он имел горячих своих сторонников и верных помощников. Впереди у нас было много запусков космических аппаратов, которые сопровождались словами «впервые в мире». Это был поистине прорыв в космос. 

Владимир Хильченко. 1994 год.
*   *   *

Материал для Интернет-портала подготовили Н.Письменный и Ю.Андросов
  • Памятные даты


  •      

    Март 2024


    Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
    26 27 28 29 1 2 3
    4 5 6 7 8 9 10
    11 12 13 14 15 16 17
    18 19 20 21 22 23 24
    25 26 27 28 29 30 31
Труженики космоса,© 2010-2019
ОСОО "Союз ветеранов Космических войск"
Разработка и поддержка
интернет-портала - ООО "Сокол"