ПЕРВОПРОХОДЦЫ КОСМИЧЕСКИХ ВОЙСК.
22.11.2023Вспомним тех, кто стоял у истоков создания первых космических комплексов военного назначения. Редакция Портала Труженики космоса предлагает читателям воспоминания продолжателей их огромного и такого важного для нашей страны дела. Открывают публикации материалы Письменного Н.М. о генерал-лейтенанте Кравцове Ю.Ф. и полковнике Щапове Е.С., воспоминания Колтакова В.Д. о полковнике Болдыреве Р.Е. и Исаева В.А. о генерал-полковнике Холопове А.И.
«Из авиации – в космос. Щапов Е.С. – патриот, учитель и воспитатель»В Главное управление космических средств (ГУКОС) я был назначен в мае 1970 года.
Мне очень повезло, что становление и первые шаги в качестве ведущего офицера сложных комплексов фоторазведки типа «Янтарь» проходило с участием опытных офицеров – наставников, руководителей смежных подразделений, имеющих за плечами многолетний опыт создания космических средств. Всех перечислить вряд ли удастся, но не могу не высказать слова благодарности тем офицерам, которые только своим примером отношения к делу, советом или дружеской поддержкой помогли мне в трудный период вхождения в должность, да и потом оказывали влияние на мою службу. Алексеев В.И., Андронов Д.Г., Башкиров Л.П., Боков В.А., Георгиевский Ю.В., Горюнов В.И., Ерохов В.П., Кравцов Ю.Ф., Кузнецов М.Ф., Корнеев Б.А., Комочков В.В., Максимов А.Г., Мордовцев А.Ф., Панченко Е.И., Поглазов М.И., Пронин В.В., Семиколенных Н.А., Соколов В.Г., Самонов В.И., Русаков Б.С., Спирин В.И., Строков Г.И., Суворов Б.А., Удальцов А.И., Фаворский В.В., Щапов Е.С., Щербаков П.В. – это далеко не полный перечень сотрудников ГУКОС 1970-х годов, с которыми мне выпало счастье работать и познавать азы ведущего специалиста космической отрасли.
Отдел, в который я был зачислен, возглавлял Щапов Евгений Сергеевич. Участник Великой Отечественной войны. В 1940 году окончил Харьковское военное авиационное училище и был назначен штурманом самолёта, а затем штурманом отряда 1-го тяжёлого бомбардировочного полка авиации дальнего действия. В течение всей войны находился на фронте, совершил около 150 боевых вылетов, был награждён четырьмя боевыми орденами и медалями. Войну закончил в звании капитана на должности заместителя начальника штаба авиаполка по разведке. В 1953 году окончил Военно-воздушную академию им. Н.Е. Жуковского и проходил службу в Центре боевого применения ВВС. В 1963 году был назначен на должность старшего офицера 3-го управления Главного управления ракетного вооружения РВСН, а с 1965 года – в Центральное управление космических средств, преобразованное в Главное управление космических средств, где продолжал службу на должности начальника отдела. Непосредственно руководил работами по заказам, разработке, испытаниям и принятию на вооружение ряда космических комплексов и систем.
Я отдаю Щапову Евгению Сергеевичу исключительное предпочтение в становлении меня как офицера – управленца Центрального аппарата Министерства обороны. Его заслуга, несомненно, велика. Не случись мне приглянуться ему, не рискнуть сделать на меня ставку, не могу даже предположить результаты моей военной карьеры, и не только военной. Прошли многие годы со дня ухода на пенсию по выслуге лет, ухода из земной жизни человека прекрасной души, интеллигента в полном понимании этого слова, настоящего патриота своей Родины, одарённого самодеятельного художника и поэта, скромного в быту, счастливого мужа и отца. Отдаю дань уважения этой легендарной личности, одному из корифеев создания космических комплексов военного назначения и практики применения космических средств в интересах народного хозяйства и фундаментальной науки. Полковник Щапов Евгений Сергеевич, обладая большим опытом применения авиационной техники, активно и плодотворно руководил поисковыми НИР, ОКР, испытаниями на полигонах, принятием в эксплуатацию и на вооружение ряда космических комплексов и систем военного и народно-хозяйственного назначения. Проявлял отличные организаторские способности и умение в подборе и воспитании высококлассных специалистов. Тому подтверждение – трое из его бывших подчинённых стали лауреатами Государственной премии СССР.
Приведу несколько примеров действий Щапова Е.С. в подготовке подчинённого, как ведущего специалиста Заказывающего управления.
Одновременно с изучением нормативных документов началась моя каждодневная работа. Оказалось, она должна быть плановой – на месяц и на неделю вперёд необходимо составлять план работы, представлять руководству на утверждение, а потом ещё и объяснять причину невыполнения отдельных запланированных мероприятий. Поначалу я добросовестно вносил в план очень много пунктов, в том числе и мероприятия моего дублёра. Потом я понял, что в план работы следует включать только выполнимые пункты. Щапов Е.С. перед утверждением плана от моей представленной версии не оставлял камня на камне. Мои потуги проявиться быстро и надлежащим образом по большому кругу задач начальником ограничивались важными и реально выполнимыми. Такой подход меня несколько озадачил. Раньше мне руководство не навязывало своё видение проблем. Первые мои тексты – небольшое письмо, телеграмма или пояснительная записка после прочтения Е.С. Щаповым были сплошь разрисованы всеми цветами радуги и пестрели совершенно новыми формулировками. Казалось бы, говорится об одном и том же, но формулировки и слова другие, более чёткие и понятные. Позже я убедился, что есть категория сотрудников ГУКОС, которые являются специалистами в составлении и написании текстов документов различной степени важности: от простого рапорта до проектов приказа Министра обороны или постановления правительства.
Таких в ГУКОС оказалось не так уж много, среди них был и Евгений Сергеевич – вот уж корифей письма! Его высочайшие инженерные знания, литературная и письменная грамотность, великолепный стиль изложения – всё это было предметом восхищения и подражания. Не вдруг он, скромный на службе и в быту, на досуге сочинял стихи, рисовал.
Так вот, уроки Щапова Е.С. в части составления и написания текстов документов не прошли для меня даром. Это умение сопровождало меня, где бы я ни работал в государственных или других учреждениях. Приходилось изготавливать разноплановые документы не только по содержанию и предназначения, но и по статусу их значимости: будь это короткая пояснительная записка, письмо в адрес министра или предложения в проект Закона о космической деятельности. Приобретённые в ГУКОС навыки и полученная практика не подводили никогда.
После увольнения из рядов Вооружённых Сил по состоянию здоровья мы с Евгением Сергеевичем продолжали по-дружески общаться.
Дорожу стихотворением Евгения Сергеевича, написанным им в 1989 году и посвящённому моему увольнению из рядов Вооружённых Сил СССР.
Когда-то к нам в отдел пришёл
Майор собою статный.
Играл отменно он в футбол,
И парень был приятный.
Он быстро влился в коллектив,
И не прошло и года,
Как говорится, стал актив,
Дела освоил с ходу.
Тогда камнями – янтарями
Отдел наш начал увлекаться,
И Коля тоже вместе с нами
Одним из них стал заниматься.
Ох, как не гладко это было,
Что описать не хватит слов.
Но молодым достало пыла,
Сейчас те камни будь здоров!
Прошло с лихом двадцать лет.
Стареем все – такая доля.
Ведь так построен старый свет,
И Коля стал уже не Коля.
Ты Николай Михалыч стал,
Давно в полковниках ты ходишь.
И твой черёд теперь настал –
В запас – и делай всё, что хочешь.
Ты тридцать с лишним лет отдал,
Служил ты честно с огоньком.
В своём ты деле асом стал
И Главк тебе родимый дом.
Уйдя ж, не надо расслабляться
На новом месте, дорогой.
А коль пришла пора расстаться –
Снимай шинель и дуй домой!
Светлая память о Евгении Сергеевиче Щапове сохраняется в сердцах ветеранов Космических войск, которые служили вместе с ним.
Почетный член Центрального совета
Союза ветеранов Космических войск.
полковник Письменный Н.М.
Х Х Х
" Боевой лётчик Кравцов Юрий Фёдорович бомбил фашистов в Германии."
Чем больше удаляются по времени события Великой Отечественной войны 1941-1945гг., тем меньше остаётся их участников или очевидцев. Нынешнее поколение не испытало горечи и невзгод военного и послевоенного лихолетья. Непосредственных участников войны с каждым годом становится всё меньше и меньше. Да и численность поколения людей, детские и юношеские годы которого проходило в предвоенное, военное и послевоенное время, не прибавляется. Время неумолимо быстро пролетает, казалось бы, что это было недавно, а уже многим моим сослуживцам перевалило за 80 и даже 100 лет со дня рождения. Вот и моему бывшему начальнику генерал-лейтенанту Кравцову Юрию Фёдоровичу в следующем году исполнилось бы 100 лет со дня рождения и 30 лет со дня ухода его из жизни.
Вспоминаю лица моих товарищей и сослуживцев тех далёких прошедших лет совместной военной службы. Все такие родные, добрые, милые моему сердцу, доброжелательные. Ещё не раз я буду вспоминать своих начальников и подчинённых. Хотелось бы объективно, беспристрастно, без излишнего восторга и пафоса охарактеризовать каждого из них – все они патриоты, достойно выполнили свой долг перед нашим народом и Родиной. Об одном из них ниже пойдёт повествование.
Много лет начальником 1-го управления был генерал-лейтенант Кравцов Юрий Фёдорович. Непосредственный участник Великой Отечественной войны, боевой лётчик, настоящий командир. Блестящая инженерная подготовка позволяла ему быстро ориентироваться и не теряться в сложных ситуациях. Ему посильна была любая аудитория: будь это совет главных конструкторов, заседание Государственной комиссии или доклад на Военном совете, в Генеральном штабе. Он не пасовал ни перед генеральным конструктором, министром, военачальником любого уровня, вплоть до Главнокомандующего видом войск. Пользовался очень большим заслуженным авторитетом. Мне доподлинно известно, что, когда встал вопрос об уходе его в запас по возрасту в чине полковника, лично главнокомандующий РВСН, главный маршал артиллерии Толубко В.Ф. убедил его не спешить и пообещал свою поддержку. Он сдержал своё слово. ЮФ (так офицеры неофициально его называли) получил воинское звание генерал-майора, а затем и генерал-лейтенанта. После ухода на пенсию не дожил несколько месяцев до 70-летнего юбилея, был похоронен на Троекуровском кладбище. Ежегодно в канун Дня Победы ветераны Космических войск возлагают цветы на его могилу и пьют чарку в его память.
О Юрии Фёдоровиче можно говорить и писать бесконечно, легендарная личность. Одна только организация по его личной инициативе и непосредственное участие в экспедиции по Северному морскому пути – это историческая веха космонавтики, хотя события проходили на просторах Северного Ледовитого океана. В районе таких широт впервые были использованы космические средства связи, метеорологии, телевидения в обеспечение прохода ледокола в Северном Ледовитом океане. Такие подвиги заслуживают памятника при жизни.
Кравцова отличала удивительная прогностическая интуиция. Казалось, он видит человека насквозь. На первый взгляд, он в общении с сотрудниками придерживался ровных отношений, но это было далеко не так. У него для каждого была своя оценка, причём зачастую подтверждаемая житейской ситуацией или событием. Особенно отличало Кравцова его умение внести элементы раскованности во время напряжённых споров и доказательств. В самый напряжённый момент он мог рассказать подходящий анекдот или произнести фразу из классической литературы. Это был человек не только с высоким интеллектом, но и хорошим, добрым юмором. Даже на вопрос, почему расторгнут его брак с Тамарой Кравцовой – Героем Советского Союза, лётчицей знаменитой эскадрильи бомбардировщиков, Юрий Фёдорович шутливо отвечал: «В семье двух командиров не бывает».
Или вот на совещании в ЦСКБ разгорелся диспут, Генеральный конструктор Козлов Д.И. в пылу своих доказательств перешёл определённую грань, высказался нелестно в адрес Заказчика, на что ЮФ парировал: «Дмитрий Ильич, дураки есть не только на левом берегу Волги, но и на правом», имея в виду место расположения ЦСКБ и ГУКОС. Раздался дружный хохот, напряжение спало. Козлов остыл, процесс пошёл в нужном русле. При обсуждении вопросов качества техники часто рассказывал якобы быль из своей лётной службы: «Боевой лётчик подходит к самолёту, техник докладывает, что самолёт исправен и можно вылетать на боевое задание. Лётчик предлагает технику полететь вместе, тогда тот в ответ просит дать ему ещё время для повторной проверки технического состояния самолёта». Это был кладезь анекдотов и прибауток, да ещё с умением рассказать к месту.
Многому мы научились у Кравцова и часто действовали так, как поступил бы он. Мне особенно пригодились его мудрые житейские советы и помощь, когда у моих подчинённых появились семейные неурядицы. Это сейчас просто – нет партийных и политических органов, стоящих на страже семейной морали. Попробуй тогда офицер Центрального аппарата жить с женщиной гражданским браком или не реагировать на жалобу жены офицера. Так благодаря житейской мудрости Кравцова мне удавалось не один раз разрулить без больших издержек сложную ситуацию воспитательного характера. Много раз Юрий Фёдорович выручал меня в сложных обстоятельствах советом, я отвечал ему своей преданностью и поддержкой, когда у него появлялись трудности. Правда, не всегда наши точки зрения совпадали, но спор в дружеском русле позволял находить консенсус. До сих пор чувствую какой-то осадок на душе, хотя время подтвердило мою правоту, – это касается подбора к назначению на должность начальника военного представительства при НПО им. С.А. Лавочкина. Будучи уже в запасе, Кравцов попросил меня представить на эту должность офицера 1-го управления ГУКОС, я же предлагал на эту должность одного из заместителей начальника Военного представительства, до этого несколько лет служившего в отделе. Несмотря на настойчивые просьбы ЮФ, моя позиция была непреклонной и обоснованной. Дело в том, что при таком главном конструкторе, как Ковтуненко Вячеслав Михайлович, руководителем военного представительства мог быть только хорошо подготовленный офицер-инженер. На этой должности должен быть достойный, с высоким авторитетом офицер с пробивным и упорным характером, который не пасовал бы перед генеральным директором или главным конструктором. В конце концов, Юрий Фёдорович с моими доводами согласился.
Вспоминается ещё случай, связанный с умением Кравцова Ю.Ф. найти выход, казалось бы, из весьма деликатной ситуации. Нельзя было соглашаться с Генеральным конструктором ЦСКБ Козловым, когда он направил представление Министру обороны Устинову Д.Ф. с предложением снять с должности генерального директора НПО «Элас» Гуськова Г.Я. за срыв сроков разработки и поставки аппаратуры космического аппарата «Янтарь-4КС1». Мне о шифртелеграмме в адрес министра сказал начальник ГУКОС генерал-полковник Максимов Александр Александрович, спросив: «Что будем делать?». Тот и другой были друзьями Сан Саныча (так мы называли Максимова), и поступиться тем или другим он не мог, да и моё отношение к этому давно спаянному дружбой дуэту было также скреплено годами дружбы и взаимопонимания. Неожиданный мой ответ на заданный вопрос Максимова даже его привёл в восторг: предложить за срыв сроков разработки обоим объявить партийные взыскания решением ЦК КПСС. Освобождение от должности любого руководителя из кооперации предприятий-исполнителей на этапе подхода к лётно-конструкторским испытаниям, тем более ключевой аппаратуры космического комплекса, к добру не приведёт. Принцип – кадры решают всё, никто не отменял и не отменит. Конечно, сообщать Козлову и Гуськову о нашем «компромиссном» предложении никто не стал, напротив, мне и Кравцову Максимов поручил найти способ помирить «Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем». Такой случай вскоре представился. Большая группа специалистов выехала на космодром для подготовки к запуску первого космического аппарата из серии «Янтарь-4КС1». Выехали на космодром также непримиримые Герои Социалистического Труда − Гена и Дима (так они иногда обращались друг к другу). Они поселились на разных этажах гостиницы, чтобы лишний раз случайно не встретиться. Великий организатор и изобретатель Кравцов придумывает мероприятие по какому-то, придуманному случаю с приглашением ключевых участников экспедиции. Званый ужин по предложению Заказчика, да ещё и с чаем в рюмках и бокалах. Все были в ожидании – придут или нет два уважаемых Героя, которые общаются только посредством почтовой переписки. Кравцов не был бы Кравцовым, если бы не добился задуманного. Пришли, после третьей закуски подошли, пожали друг другу руки, выпили за дружбу и неразделённую любовь к одной и той же женщине, говорят, была и такая причина. В разгар братания Гуськов обращается к Козлову: «Дима, хочешь, расскажу анекдот?» Ответ: «Валяй, Гена!» «На берегу Нила лежит крокодил, подползает скорпион и просит крокодила перевезти его на другой берег. В ответ на просьбу крокодил отвечает, что скорпион может ужалить его, и он погибнет. На что скорпион резонно парирует: в таком случае они оба погибнут. Крокодил, немного подумав, согласился перевезти скорпиона. Посреди реки скорпион ужалил крокодила, и они стали тонуть. На упрёки крокодила, что скорпион обещал не делать смертельного укуса, скорпион без зазрения совести ответил: что ж делать, если он – не хороший скорпион. Козлов отреагировал немедленно: «Ты считаешь, что я похож на скорпиона?» На такой ноте примирение на этот раз закончилось неудачно. Знал ли Гуськов о содержании шифртелеграммы? Возможно, да. Как правило, Геннадий Яковлевич себя в обиду не давал, отвечал встречным ходом, пусть даже в дружеской, поучительной форме. В последующем совместный успех в результате запуска первого спутника оптико-электронной разведки «Янтарь-4КС1» сгладил противоречия, разум восторжествовал, дружеские отношения восстановились, два великих человека ещё много сделали во благо государства российского.
Память о генерал-лейтенанте Кравцове Юрии Фёдоровиче как о военачальнике, наставнике и воспитателе сохраняется у ветеранов космических войск и сотрудников предприятий оборонной промышленности, которые вместе с ним служили, работали или просто общались.
Почётный член Центрального совета
Союза ветеранов Космических войск
полковник Письменный Н.М.
Х Х Х
«От воспитанника артиллеристского подготовительного училища до организатора,
руководителя и наставника в области телеметрии»
Человек жив, пока живет о нем память. Продолжая тему ПЕРВОПРОХОДЦЕВ КОСМИЧЕСКИХ ВОЙСК, хочу поделиться воспоминаниями о человеке, который в 50-тые годы XX-го столетия стоял у истоков создания Полигонного и Командно-измерительного комплексов, моем учителе и наставнике, требовательном и заботливом командире – полковнике Болдыреве Реме Егоровиче.
После службы в артиллерийском полку, а затем окончания Ленинградской Военной Академии связи, Рем Егорович Болдырев был направлен в НИИ-4, который в то время выполнял функции головной организации по созданию Командно-измерительного комплекса (КИК), и проходил там службу в должностях от младшего научного сотрудника до начальника лаборатории до марта 1966 года. Рем Егорович принимал непосредственное участие в разработке и реализации проекта КИК при организующей роли военных специалистов НИИ-4 и руководстве А.И. Соколова, Г.А. Тюлина, Ю.А. Мозжорина и П.А. Агаджанова, которые пользовались заслуженным авторитетом у С.П. Королёва и других главных конструкторов ракетно-космической техники.
Он участвовал в разработке радиотехнических систем, в первую очередь систем телеметрии. Совместно со многими ведущими исполнителями работ, в том числе В.П. Кузнецовым, принимал участие в работах по проектированию и созданию измерительного комплекса полигона Байконур. Работал в координационно-вычислительном центре института.
В 1959 г. проводил обработку и дешифровку телеметрической информации, полученной во время сеансов связи с боевых ракет и космических аппаратов в Центре управления Симеиз (в Крыму), входившем в систему создаваемого КИК, работу которого обеспечивал НИИ-4. Для работы использовались старые телеметрические станции ТРАЛ, на которых информация регистрировалась на фотопленке, только после проявления которой можно было приступать к ее анализу. О результатах приходилось оперативно докладывать руководству и неоднократно лично Главному Конструктору С.П. Королеву, его заместителю Б.Е. Чертоку. При этом все эти работы проходили при остром дефиците времени и существовавших в то время технических средствах.
Рем Егорович принимал участие в подготовке к пускам и получению телеметрической информации с ракет, в том числе с автоматических межпланетных станций, запускаемых в дальний космос – к Луне и Венере.
В 1961 г. Рем Егорович был включен в Группу подготовки полетов человека в космос, принимал непосредственное участие в подготовке и обеспечении полетов первых космонавтов Ю.А. Гагарина, Г.С. Титова, В.В. Терешковой и др. на пилотируемых космических кораблях «Восток» и «Восход».
Рем Егорович Болдырев принимал также участие в создании плавучего измерительного комплекса. В 1961 – 1962 годах он возглавлял экспедицию на сухогрузе «Краснодар» и из Гвинейского залива и Атлантического океана обеспечивал КИК круглосуточной телеметрической информацией о космических запусках, проводившихся в СССР. Принимал участие в разработке и приемке в эксплуатацию специализированного морского научно-исследовательского судна «Академик Сергей Королев», создававшегося по заказу Министерства Обороны.
С 1966 г. Рем Егорович служил в Центральном управлении космических средств Министерства Обороны, переименованном впоследствии в Главное управление космических средств, в должности заместителя начальника отдела, а с 1976 г. по 1981 г. в должности начальника отдела.
Много сил и внимания Рем Егорович уделял организации и налаживанию работы наземных измерительных пунктов (НИП) КИК на территории СССР от Крыма до Камчатки, включая измерительные пункты (ИП) полигонов Байконур и Плесецк.
Лично участвовал в обеспечении международного пилотируемого полета космических кораблей «Союз-19» и «Аполлон», выполнявшегося по совместной экспериментальной программе СССР и США «Союз-Аполлон» (ЭПАС), 1975 г.
С полковником Болдыревым Ремом Егоровичем мы встретились в 1978 году.
А до этого мое практическое знакомство с космической тематикой началось в 1974 году после моего назначения, выпускника 3-го факультета Военной академии имени Ф.Э. Дзержинского в Центр КИК. Первоначальный опыт и специфику службы в космических войсках мне удалось приобрести на командном пункте 153-го Центра КИК и в 6-м Управлении пилотируемых комплексов, особенно во время работы в Главной оперативной группе управления (ГОГУ) по «Салюту-5» (Алмаз) в ЦУП-Е.
В ноябре 1977 года меня направили во 2-е Управление (Боков В.А.), Главного управления космических средств МО РФ, где получил дополнительный опыт работы по тематике управления и познакомился со многими интересными людьми, которые помогли мне в становлении в качестве офицера центрального аппарата. Это Филатов Ю.Н., Стромский И.В., Соколов В.Г., Соколов В.М., Гурушин Н.Н., Григорьев О.М. и др.
В 70-е годы в стране разворачивались грандиозные работы по программе МТКС «Энергия-Буран». В отделе Филатова Ю.Н. мне было поручено принять участие в работе группы офицеров от ГУКОС по технико-экономическому обоснованию посадочного комплекса орбитального корабля. При этом вместе с Барановым А.Е. мне довелось поучаствовать в совещаниях на Тушинском механическом заводе, где познакомился со многими интересными представителями различных ведомств, в т.ч. с представителем ВВС генерал-лейтенантом Микояном С.А. и в НПО «Молния» с генеральным конструктором НПО «Молния» - главным конструктором орбитального корабля Лозино-Лозинским Г.Е.
В телеметрический отдел 3-го Управления (Панченко Е.И.), возглавляемый полковником Болдыревым Р.Е., я был переведен в 1978 году по рекомендации Филатова Ю.Н., ввиду проходившей штатной реорганизации 2-го Управления после принятия на вооружение «68-й» ракеты.
Кроме отдела телеметрии (3-й отдел) в 3-м управлении (НАКУ) еще были: 1-й отдел командных радиолиний Андронова Д.Г., 2-й отдел автоматизированных систем управления Горюнова В.И., 4-й отдел плавучих морских комплексов Воробьева В.И. и 5-й отдел системы единого времени Кучерова В.И.
Мне было непросто осваивать новое для меня направление, так как практического опыта по эксплуатации телеметрических станций и знаний об их детальном устройстве у меня не было. Курс телеметрии в академии для нас был лишь ознакомительным. Поэтому с телеметрией мне очень серьезно приходилось знакомиться практически с нуля, кроме того, до академии после окончания Горьковского радиотехнического училища Войск ПВО Страны моя служба проходила в Зенитно-ракетных войсках на станции наведения ракет.
Важность телеметрии сложно переоценить – ведь это по своей сути диагностика различных технических процессов, без которой невозможно провести никакие испытания.
Заместителем начальника телеметрического отдела был Старостин В.Н. и ведущие по направлениям: Кобылин Н.А. – наземные системы РТС-9, Миронов И.Н. – бортовые телеметрические системы и системы стыковки, Семенов Б.А. – системы БРС, Хазов А.П. – системы ТРАЛ и Лексанов Н.И. – ведущий по полигонам. Все они уже обладали значительным опытом работы и щедро им со мной делились.
В связи с предстоящим увольнением в запас Кобылина Н.А. мне был доверен важный участок работы, связанный с доработкой новой наземной аппаратуры телеметрического комплекса МА-9МКТМ4, вместо устаревшей телеметрической станции МА-9МК, ее своевременным изготовлением и поставкой на измерительные пункты, вводом в эксплуатацию.
Создание телеметрического комплекса для МТКС «Энергия-Буран» было лишь частью масштабной программы, но для реализации и этой части необходимо было объединить усилия многих организаций и коллективов – разработчиков, заводов – изготовителей, строительных, монтажных и специальных организаций.
Все это возлагало огромную ответственность на отдел и на меня, как на ведущего по этому направлению в заказывающем управлении Министерства Обороны СССР. Необходимо было устанавливать тесный контакт с военными представительствами, руководителями и специалистами Командно-измерительного комплекса, полигона, НИПов, строительными организациями.
Ничего бы этого у меня не получилось, если бы не помощь начальника отдела, его богатый опыт, которым он щедро делился. Поначалу я просто запаниковал. Вот тут-то Рем Егорович и рассказал мне о своих трудностях становления в пору его работы в НИИ-4, когда в сложнейших условиях применения старой аппаратуры и в сжатые сроки, приходилось успевать не только проводить анализ телеметрической информации на еще не просохших после проявки пленках, но и принимать решения для доклада руководству. Неоднократно приходилось докладывать и лично Сергею Павловичу Королеву, отличавшемуся довольно жестким характером, который в ожидании очередного доклада по телеметрии, требовал срочно найти «этого чертового телеметриста».
При этом он подчеркивал, что в подобной ситуации паника еще никогда делу не помогала.
Рем Егорович постоянно оказывал мне помощь в изучении кооперации организаций, задействованных в этом процессе, знакомстве с людьми, с которыми предстояло работать.
Разработкой комплекса управления телеметрических измерений медленно меняющихся процессов (РТС-9) занимался Научно-исследовательский институт приборостроения, а серийным изготовлением наземной и морской аппаратуры Ижевский мотозавод (ИМЗ), бортовой Ижевский радиозавод (ИРЗ).
Новые телеметрические станции шли на замену старых ТМ станций системы РТС-9, которыми ранее были оснащены НИПы Командно-измерительного комплекса и полигонные ИПы.
Но это только часть задач, стоявших перед телеметрическим отделом и передо мной, как ведущим, которые необходимо было решать. Кроме того, в ведении отдела еще было создание новой системы телеметрии для измерения быстроменяющихся процессов (БРС-4 - разработчик НПО измерительной техники), аппаратуры стыковки и др. Поэтому двери в кабинет Рема Егоровича практически не закрывались – приезжали конструктора, разработчики аппаратуры, представители предприятий, КИКа и полигона, руководители военных представительств и военпреды, с которыми могли поработать и ведущие офицеры по своим направлениям. Здесь для меня проходило первые азы учебы и знакомство с людьми и кооперацией. Кобылин Н.А. передал мне начатый номерной учет новых станций, поставляемых на замену старых МА-9МК, ознакомил с перечнем организаций и специалистов, с которыми предстояло работать.
На процесс оснащения наземных измерительных пунктов (НИПов) КИК и измерительных пунктов полигона (ИПов) новыми станциями накладывался целый ряд серьезных проблем.
Во-первых, в условиях сжатых сроков по созданию МТКС «Энергия-Буран», аппаратура еще продолжала совершенствоваться разработчиком и дорабатываться на заводе с участием предприятия-разработчика, а потом по бюллетеням уже после ее ввода на измерительных пунктах.
Это требовало четкого контроля и учета этого процесса, тесной связи с военными представительствами и предприятиями. Рем Егорович не раз удивлял меня тем, что проверяя наш «бумажный» учет, вносил в него правки по памяти, которые всегда оказывались объективными.
В вопросах контроля за своевременным и качественным изготовлением и доработкой аппаратуры основную работу проводили военные представительства. Контроль за работами по своевременному и качественному вводу телеметрических комплексов на НИПах и их эксплуатацией осуществлялся офицерами телеметрического отдела полковника Аношкина В.И. 3-го Управления (генерал Калинкин М.А.) Центра КИК: Алешиным М.С., Ефремовым О. Н., Поповым А. Б., Скрылем О. А.. С самого начала у нас с ними установились деловые и доверительные отношения. Только их инициативная и грамотная работа с руководством и специалистами НИПов позволяла решать, порой казалось, самые неразрешимые проблемы. На измерительных пунктах полигона по этим вопросам самое тесное взаимодействие у меня было с полковником Порошковым В.В.
Во-вторых, производственные мощности завода были ограничены, что сдерживало своевременность поставок необходимого по программе количества станций. Приходилось в оперативном порядке и во время многочисленных командировок в Ижевск на ИМЗ по поручениям Болдырева Р.Е. и Панченко Е.И. решать различные проблемы с директором завода Стыценко И.С., главным инженером Богдановым Н.Д. и руководителями военного представительства Соляником И.В., Солдаткиным Е.Г., Дгебуадзе Н.С..
В-третьих, для установки станций на измерительных пунктах требовалось строительство новых капитальных сооружений, а, следовательно, требовалось увязывать поставки техники и ее ввод с планами капитального строительства. Усложнялось это еще и тем, что строительство должно было начинаться с бетонных работ по установке антенно-поворотного устройства, поставляемого ленинградским «КБСМ». Эту проблему можно было решить только в тесном контакте и взаимопонимании с отделом капитального строительства ГУКОС полковника Кручинина В. И., а так же с соответствующими службами 153 Центра КИК, полигона и предприятий, в чем мне всегда оказывалась помощь со стороны начальника отдела и его заместителя Старостина В.Н..
В-четвертых, после завершения этапа капитального строительства и поставки техники необходимы были заводские бригады для проведения монтажных работ и доработок аппаратуры по бюллетеням. Поскольку НИПы КИКа и ИПы полигона оснащались новой аппаратурой в сжатые сроки, возникал и дефицит бригад специалистов. Решение этих вопросов так же требовало не малых усилий, как со стороны промышленности, так и со стороны заказчика.
И, кроме того, в соответствии с программой, телеметрическая информация по «Бурану» должна была передаваться с использованием специальной аппаратуры, находящейся в ведении другого министерства – Министерства промышленности средств связи (МПСС). Эта аппаратура была разработана, изготавливалась и поставлялась своевременно, но для ее применения необходимо было выполнить целый ряд серьезных специальных требований разработчика этой аппаратуры с последующим проведением специальных исследований на измерительных пунктах и получения заключения на ее эксплуатацию. Как всегда, в этой ситуации, на стыках двух ведомств, крайним оказывается заказчик, в данном случае Министерство обороны (ГУКОС). Часто в решении возникавших проблем помогал авторитет Германа Степановича Титова, который в это время был заместителем начальника ГУКОС по испытаниям. Полезными советами из своего опыта работы с плавучим измерительным комплексом делился со мной Антипов А.М. Кроме того, уже на измерительных пунктах возникали не только технические, но и организационные вопросы, связанные с применением этой аппаратуры. Но все, как известно, решает не техника, а человек, владеющий ею.
Большую помощь в разрешении этой проблемы по совету Рема Егоровича оказывал отдел ГУКОС, курировавший МПСС и персонально Мунасыпов В. Н., Дурнев В.И. и Рюмкин А.М..
И всегда, при любой сложной ситуации на память приходило наставление Рема Егоровича не пасовать перед трудностями, не бояться принимать ответственные решения и отстаивать их на любых уровнях, поскольку доверенное тебе направление никто не может знать лучше.
Работы по созданию нового телеметрического комплекса МА-9МКТМ4 на всей необъятной территории страны от запада до востока и от севера до юга по программе «Буран», начатые и организованные Ремом Егоровичем, благодаря его опыту, знаниям, умению организовать коллективы единомышленников, общаться с людьми, были успешно завершены.
Заключительным аккордом этой работы стал уникальный полет орбитального корабля «Буран» в автоматическом режиме 15 ноября 1988 года, 35-летие которого отмечалось в этом году.
Позднее, в период моей службы уже не в ГУКОСе, офицеры телеметрического отдела КИК Ефремов О.Н. и Попов А.Б. поздравляя с событием в моей службе, подарили стихи, характеризующие то время, фрагмент которых хочется здесь привести:
«Не каждому дано,
В стране великой нашей
Стоять в истоке дел,
Достойных похвалы.
Ты сердцем и душой
Взрастил поля «Ромашек»,
За всё держа ответ
И не боясь хулы
Посеял и взрастил
С любовью и тревогой
За каждый наш цветок
Ты вел с врагами бой.
Закрыл и защитил
От сглаза недотрогу
Чем только можно было,
А главное – собой…….»
Примечание: Станции МА9-МКТМ4 за схожесть их 4-х зеркальной антенны с цветком, ласково называли «Ромашками».
Эти строки относятся ко всем, кто занимался этой проблемой и, прежде всего, к Р.Е. Болдыреву. К сожалению, состояние здоровья Рема Егоровича не позволило до конца использовать его богатый опыт и знания во время службы в МО СССР. Полковник Болдырев Р.Е. в 1981 году был уволен в запас.
Но его напутствие не уходить от ответственности в принятии самостоятельных и взвешенных решений и обоснованно отстаивать их на любых уровнях помогало мне решать сложные вопросы на всех этапах моей последующей службы и работы:
- при формировании Государственного оборонного заказа на поставки вооружения и военной техники (В и ВТ) по тематике Космических войск, Войск ПВО, 12 ГУ МО и в интересах народного хозяйства во время службы в Аппарате начальника вооружения ВС СССР;
- при участии в разработке межправительственных соглашений и использованию вооружения и военной техники в странах бывшего Варшавского договора во время работы в Государственном Комитете Российской Федерации по военно-технической политике;
- в деятельности по поддержанию и сохранению в государственной собственности предприятий ОПК ракетно-космической отрасли во время работы в Роскосмосе.
Рем Егорович запомнился мне не только требовательным руководителем, грамотным и опытным инженером, но и заботливым командиром и человеком, чему можно было бы привести много примеров.
Сейчас в Космических войсках служат молодые и грамотные офицеры, умело владеющие сложнейшей техникой, достойные преемники первопроходцев космоса, которые успешно решают сложнейшие задачи в современной обстановке. И теперь уже задача нового поколения, следуя примеру ветеранов, делать все для того, чтобы Россия оставалась великой космической державой.
Ветеран космонавтики России
полковник Колтаков В.Д.
Х Х Х
Первый командир 24-ой ракетной Гомельской ордена Ленина,Краснознаменной, орденов
Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого дивизии
генерал-полковник Холопов А.И.
Выдающийся военный деятель Генерал-полковник Холопов Александр Иванович (1921-2000г.г.) - Лауреат Государственной премии, награжден десятью орденами и многими медалями, участник Великой Отечественной войны, высоко образованный военный специалист, получивший образование, включая Военную академию Генерального штаба. Александр Иванович был талантливым командиром, занимал в Вооруженных силах страны высокие должности. Был Командующим ракетной армии, вписан в элиту руководящего состава Вооруженных сил страны, вызывал и вызывает до настоящего времени интерес к своей личности.
В период с 1954 по 1962 г.г. Холопов Александр Иванович успешно выполнял постановление правительства в части организации запусков ФАУ-2, организации боевого дежурства Р-51М уже с октября 1959 г, руководства 72 Бригады особого назначения резерва Верховного Главнокомандования ( БОН РВГК), 24 ракетной дивизией.
Мне судьба определила после окончания Тамбовского военного авиационного училища неожиданно стать не авиатором, а ракетчиком у самых истоков создания первого ракетного соединения страны под командованием первых командиров полковника Холопова А.И. и командира полка подполковника Спрыскова Б.М. Изучив за год на последнем курсе училища баллистические ракеты 8Ж-38, Р-51 и Р-51М, мы были уже частично подготовлены для службы в ракетных частях.
Начиналось ракетное соединение с Бригады Особого Назначения Резерва Верховного Главнокомандования (БОН РВГК), созданной в 1946 г по решению правительства, под руководством генерала – майора Тверецкого Александра Федоровича для организации осуществления запусков баллистических ракет ФАУ-2 по немецкой документации. С совершенствованием оргштатной структуры ракетного соединения бригада в 1960 году получила новое название «24-я гвардейская ракетная Гомельская ордена Ленина, Краснознаменная, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого дивизия». Первым командиром 24 дивизии стал Холопов А.И.
Полный объем работ, предусмотренных Постановлением СМ СССР №1017-419СС для осуществления запуска ракеты ФАУ-2 был выполнен уже к 1947 году под руководством генерала Тверецкого, его команды, а так же наших ученых и крупных специалистов в области ракетной техники (С.П. Королева, Н.А Пилюгина, Д.Ф. Козлова, Б.Е. Чертока, В.П. Бармина, В.П. Глушко и др.).
Первый запуск ракеты ФАУ-2 успешно осуществлен 18 октября 1947 года стартовой командой БОН РВГК с вновь созданного полигона Капустин Яр Астраханской области. В октябре - нобяре 1947 года осуществлено 11 испытательных пусков ракет ФАУ-2. Полученный в ходе испытаний ракет типа ФАУ-2 опытно-экспериментальный материал использован при разработке новых ракет , основ их боевого применения и эксплуатации ракетной техники.
В 1956 году успешно были завершены летные испытания новых баллистических ракет Р-51 и Р-51М. При этом по рекомендации госкомиссии в состав ракетного комплекса батарей включены радиотехнические системы БРК-для повышения оперативно-тактических характеристик комплексов.
Ракеты Р-51 и Р-51М были крайне необходимы для существенного повышения обороноспособности страны. Поэтому уже в ходе летных испытаний было организовано их серийное производство и практически обеспечена их готовность к целевому применению дивизионами БОН РВГК (72 инж. бригада).
Наша повседневная служба начась с выполнения указаний А.И.Холопова на первом совещании офицеров - вся деятельность личного состава дивизионов должна быть направлена на интенсивную подготовку нашего 97 ракетного полка к боевому дежурству в составе 2-х дивизионов. Другие полки бригады готовились к приему ракет Р-12 .
Боевое применение 24 ракетной дивизии развивалось динамично: с декабря 1958 года по февраль 1959 года два дивизиона Р-51М скрытно стояли на боевом дежурстве в ГДР. В связи с выполнением поставленной задачи они в августе — сентябре 1959 года были возвращены в СССР в места дислокации ее частей: управление бригады - пос. Знаменск, 97 ракетный полк - г. Гвардейск Калининградской обл. С этого времени усилилась интенсивность подготовки бригады к несению боевого дежурства. Проводилось доведение штатов соединения до установленной численности и принимались меры по обеспечению условий службы личного состава на боевом дежурстве.
Мы, бывшие курсанты Тамбовского военного авиационного радиотехнического училища (и курсанты нескольких других военных училищ) к октябрю 1959 года выполнили планы изучения ракетной техники (8Ж-38, Р-51, Р-51М с системой БРК-2), и уже отобранные командованием лейтенанты получили предписание прибыть в сентябре 1959 г. в г. Гвардейск, Калининградской области в распоряжение подполковника Спрыскова Бориса Михайловича.
Таким образом, оказались в 97 ракетном полку ( Командир полка подполковник Спрысков Б.М.), в 72-ой БОН РВГК ( командир бригады полковник Холопов Александр Иванович).
Пару дней нам было дано для ожидания прибытия всех офицеров, ознакомления с г. Гвардейском, организацией быта и т.п. После этого мы были приглашены в конференц зал дивизии, где командир бригады полковник Холопов А.И. представил нам командира полка подполковника Спрыскова Б.М., кратко охарактеризовал особенности службы в ракетном полку, первостепенные задачи, бытовые условия и поручил Спрыскову Б.М. подробно разъяснить конкретные задачи батарей, отделений, служб полка и т.д. Было объявлено распределение офицеров по дивизионам, батареям и боевым расчетам.
Разъяснено также, что имеющегося общежития для офицеров недостаточно, поэтому необходимо временно становиться квартирантами у жителей Гвардейска. Спасало то, что наши лейтенанты пока были не женаты.
Необходимо подчеркнуть, что А.И. Холопов и Б.М. Спрысков на первой встрече очень понятно и убедительно разъяснили нам государственную важность и особую ответственность нашей службы в первом ракетном соединении страны.
Я был объявлен начальником боевого расчета головной машины в отделении БРК-2 во второй батарее первого дивизиона: командир батареи капитан А.Соловьев, командир дивизиона - участник ВОВ, артиллерист подполковник Лебеденко.
Практическая деятельность началась с перевода технических средств на осенне-зимний период эксплуатации: кропотливое, трудозатратное занятие всего личного состава. Работа проводилась под непрерывным контролем начальников расчетов и других руководителей.
В сентябре месяце 1959г. в рамках командирской подготовки осуществлялось тщательное изучение документации по боевому применению ракетного комплекса Р-51М и его составных частей в целом и по отделениям, как с офицерами, так и с личным составом расчетов.
А.И. Холопов лично принимал участие в обучении, обращая внимание на самые опасные случаи в эксплуатации ракетной техники. Он побывал на занятиях по командирской подготовке во всех боевых расчетах, передавая свои знания офицерам и всем номерам боевых расчетов.
По его указанию Б.М. Спрысков обеспечил поочередно всем отделениям БРК-2 выезд с техникой в район Литвы (Таурага) с целью освоения боевыми расчетами работы системы БРК-2 на излучение в глубь нашей территории.
1959 год закончился аттестацией готовности всех .боевых расчетов к боевому дежурству и эксплуатации ракетного вооружения. Задача ускоренного системного обучения , поставленная А.И. Холоповым, была выполнена.
Событием исторической важности для первого ракетного соединения и ВС страны считается дата 1 октября 1959 года - 97 рп БОН РВГК, оснащенный баллистической ракетой Р-51М , заступил на боевое дежурство (Командир бригады полковник ( до 1960г), командир дивизии генерал-майор (1960-1962г.г.) - Холопов Александр Иванович; командир полка подполковник Спрысков Борис Михайлович.
Утром, после новогодней ночи 1960 г. - боевая тревога полку. Приказано первому дивизиону отправиться с техникой по железной дороге в Капустин Яр. Сбор — на ж/д вокзале.
Штабом полка с участием специалистов штаба бригады все мероприятия по формированию железнодорожного эшелона с техникой и действия на полигоне спланированы тщательно и заранее. Цель поездки на полигон - проверка знаний боевых расчетов специальной комиссией полигона и их готовности к осуществлению пусков ракет.
Требования комиссии были очень высокими. Многим приходилось сдавать зачеты повторно после обязательного «доучивания». В результате «горнило» полигонного обучения прошли все. Мой боевой расчет БРК-2 зачет сдал в первом «заходе» и участвовал в экспериментальном пуске Р-51М с наклонным (не вертикальным) радиолучом равносигнальной зоны БРК-2 с целью расширения оперативно-тактических возможностей ракетного комплекса.
Боевые расчеты в реальных условиях осуществили по два запуска Р-51М. Домой вернулись в начале февраля 1960г. Уставшие, но «поумневшие», настоящие ракетчики.
В течение 1961 года боевыми расчетами дивизии с полигона Капустин Яр было осуществлено шесть учебно-боевых пусков Р-51М и еще два пуска уже ракетой Р-12 . Боевые расчеты уверенно показали способность к самостоятельному выполнению боевых задач. По итогам 1961 года дивизия генерал- майора Холопова А.И. стала лучшим соединением ракетных войск. Лучшими полками в соединении названы 97 рп (командир подполковник Спрысков Б.М.) и 25 рп (командир полковник Евсеев Ф.Ф.).
До подведения итогов 1961 года все полки и сама дивизия в установленном порядке были всесторонне проверены специальной комиссией «сверху». Вплоть до стрельбы офицерами из пистолета и из автоматов для солдат в противогазах. На стрельбе многие подразделения получали не самые высокие оценки. Мне удалось объяснить солдатам методику стрельбы на самую длинную дистанцию. И наше отделение на проверке (я был исполняющим обязанности начальника отделения) по стрельбе обошло соперников, и мы обеспечили себе первое место из 72-х при подведении итогов года. Начальник был заочно награжден часами, а меня похвалили и вручили чернильный прибор из красивого камня.
Несколько позже рассматривались рапорта желающих поступать в ВУЗЫ. Мой рапорт не подписал командир дивизиона, хотя училище я закончи с «красным» дипломом и имел право поступать в ВУЗ еще в 1960 году. Называлась причина командиром дивизиона - имеется план повышения меня в должности здесь. Поэтому на общем новогоднем мероприятии командир полка спросил меня, почему я такой невеселый. Я пояснил мои неудачи с рапортом. Борис Михайлович пригласил меня на следующее утро прибыть к нему . Из кабинета он позвонил А.И. Холопову, с просьбой дать мне возможность для поступления в академию в 1962 году. Короткие пояснения — и, хотя все места уже распределены, мне разрешено подать рапорт для поступления в Военную академию им .А.Ф. Можайского в 1962 году! Это решение командиров меня очень вдохновило. В академию я поступил, закончил ее с "красным» дипломом". Далее служба была в космических частях, на редкость интересной, как в ГУКОС МО (Заказчик космических средств), так и с разработчиками. Однако, у меня все время было желание лично поблагодарить А. И. Холопова и Б.М. Спрыскова за то, как они внимательно отнеслись к моей просьбе и за военную науку, преподнесенную мне, лейтенанту в БОН РВГК и 24-ой ракетной дивизии.
Пример моих первых командиров являлся ориентиром в дальнейшей моей деятельности с выдающимися военноначальниками и создателями космической техники.
Положительный опыт комплексного обучения боевых расчетов был в РВ необходим и с 1962 г Александр Иванович, как их организатор, служил заместителем начальника Государственного центрального полигона «Капустин Яр», первым заместителем командующего ракетной армией, командующим ракетной армией (1970-1977г.г.), затем более десяти лет возглавлял ВИКА им. А.Ф. Можайского, которая стала главной кузницей военных кадров для Космических войск, поэтому генерал-полковник Холопов А.И. по праву считается первопроходцем не только Ракетных войск стратегического назначения, но и Космических войск.
Ветеран РВ СН и Космических войск,
Заслуженный испытатель космической техники,
Академик Российской академии космонавтики им.
К.Э. Циолковского
полковник Исаев В.А.
